Совладелец сети DNS Дмитрий Алексеев обвинил Ozon и Wildberries в содействии продаже контрафактных iPhone. Он утверждает, что на маркетплейсах предлагаются аппараты на 20% дешевле, чем у крупных ритейлеров, поскольку завозят их в обход таможни. Эксперты, опрошенные RTVI, подтверждают: маркетплейсы превратились в один из главных каналов сбыта контрафакта, где некоторые товары продаются в разы дешевле, а сам рынок такой продукции за четыре года вырос на 58%. Это видно и по судебной статистике, которой с RTVI поделился сервис Caselook: маркетплейсы все чаще фигурируют в спорах об охране интеллектуальной собственности и защите товарных знаков.

«Горбушка» — просто логистический хаб

“Я не был на Горбушке уже лет 15, наверное. Помню, как все тут сверкало и как было не протолкнуться от покупателей. А теперь, даже в выходной день, на Горбушке пустынно, — пишет Алексеев в своем телеграмм-канале. — Очень символично смотрится пункт Ozon посреди закрытых павильонов. Сейчас Горбушка движется скорее в сторону логистического хаба. Видно, что по территории то тут, то там снуют курьеры с коробками товаров”.

Посты о контрафакте появились в его блоге в конце мая, накануне «Недели российского ритейла», где обсуждался нелегальный оборот товаров. Сперва Алексеев рассказал о том, как нашел и купил на маркетплейсе новые кроссовки всего за 6 700 рублей, хотя в “Спортмастере” они продаются за все 28 000. “Если бы я был просто обывателем, то, возможно, подумал бы о жлобах торгашах. Но я-то немного в теме и точно знаю, что у “Спортмастера” нет наценки в четыре раза. Так откуда же такая разница в ценах?” — задался вопросом предприниматель.

И это был не предел: на Ozon те же кроссовки стоили в два с половиной раза дешевле, причем карточка товара была помечена зеленой галочкой «Оригинал». “Сообщение об отмене заказа (из-за сомнений в подлинности товара. — прим. ред) пришло ровно в тот момент, когда мы обсуждали тему контрафакта с Антоном Андреевичем Алихановым”, — написал тогда Алексеев.

Почему формально это не нарушение закона. Объясняет ассоциация «Антиконтрафакт»

Маркетплейс выступает лишь витриной, а покупатель оформляет заказ у зарубежного продавца. При ввозе товара «для себя» маркировка не нужна, а ИНН в декларации заполняют нулями, так как юрлица в России у продавца нет. Посылка идет сразу к покупателю, склады площадки ее не видят, поэтому маркировку никто и не проверяет. Проблема в другом: пользователь платит на маркетплейсе и уверен, что именно он отвечает за качество и подлинность. Этот пробел собираются закрыть в новом законе о платформенной экономике, проект которого готовят к внесению в Госдуму.

В итоге поиски на маркетплейсах вернули Алексеева к его профилю — бытовой электронике. Сравнив цены на iPhone, он увидел: iPhone 16 (128 ГБ) в «М.Видео» стоит 78 499 руб., в «Ситилинке» — 78 490 руб., в DNS — 78 290 руб. На Wildberries ИП Курбанов А. С. предлагает тот же смартфон за 61 582 руб., а на Ozon ИП Мандаев С. Р. — за 61 260 руб. Эту разницу он связал с «магическими буквами» ИП, которые дают продавцам ценовые преимущества:

“Когда лидер БТиЭ (рынка бытовой техники и электроники. — прим. ред) продает какой-то товар, он подает еще и книгу покупок в налоговую, по которой можно проследить всю цепочку уплаты НДС. Они бы и рады провести iPhone мимо таможни, но тогда <…> налоговая тут же спросит, где он был куплен, и будет прослеживать всю цепочку поставок, пока она не упрется в таможенную декларацию. А если такой цепочки не будет, <…> то лидер БТиЭ заплатит тут же 20% НДС, да ещё и штраф в придачу. А вот ИП находятся на спецрежиме и не подают книгу покупок в налоговую. Так что можно спокойно продавать товар без уплаты таможенного НДС, пошлин, “михалковского налога” и т.д.”.

В пресс-службе Wildberries & Russ сообщили RTVI, что не устают “удивляться как пристальному вниманию Дмитрия к продаже товаров на маркетплейсах, так и его отчаянному стремлению в чем-то их уличить”:

“Во-первых, господин Алексеев, вероятно, забыл о таком явлении, как скидка платформ. <…> Во-вторых, профильные госорганы предоставляют площадкам разнообразный функционал для проверки продукции — и мы используем все их возможные вариации, будь то маркировка по системе “Честный знак”, размещение ссылок на декларации, подтверждающие качество и безопасность товаров или, например, верификация правообладателей”.

Так есть ли на маркетплейсах контрафакт

По подсчетам «РБК Исследования рынков», объем нелегальной торговли в России приблизился к 5 трлн руб — около 10% розницы. Высшая школа экономики оценивает его чуть ниже — 8,9%. «Это существенно ниже показателей 2018 года, что показывает эффективность принимаемых властями мер. Но показатель в пять раз превышает среднемировой уровень — чуть менее 2%. К тому же в последние четыре года рынок нелегальных товаров вырос на 58% в текущих ценах — это огромный скачок», — пояснили в ассоциации «Антиконтрафакт» RTVI.

Около 75% «теневого» оборота сосредоточено в трех сегментах: продукты питания — 9%, автотовары — 44%, легкая промышленность — 23%. Одежда и аксессуары особенно проблемны: по опросам, с подделками здесь сталкивались около 40% покупателей, уточняют в ассоциации. Из-за контрафакта бюджет недосчитался 389 млрд руб. налогов в 2023-м; при полном «обелении» рынка казна получила бы дополнительно 2,7 трлн руб. за последние шесть лет.

Как менялся нелегальный оборот товаров в России (5 шт)






Более половины контрафакта сегодня продают через интернет, рассказали в ассоциации «Антиконтрафакт». “Причины понятны: отсутствие прямого контакта с товаром до покупки. Сложность проверки документов в онлайн-среде. Высокая скорость оборота товаров на маркетплейсах. Огромное количество продавцов, которых сложно контролировать”, — уточнили в «Антиконтрафакте».

Алексей Поповичев, исполнительный директор «Русбренда», подтвердил RTVI: маркетплейсы превратились в ключевой канал сбыта контрафакта. Площадки считают себя лишь информационными посредниками и перекладывают ответственность на продавцов, поясняет он. По словам Поповичева, порядок работы с правообладателями разнится: на рассмотрение жалоб уходит до 30 дней, за это время продавец успевает распродать товар.

Судебная статистика подтверждает проблему. С 2020-го число дел об охране интеллектуальной собственности и защите товарных знаков, где фигурируют маркетплейсы, постоянно растет. Площадки обычно проходят по ним как третьи лица, а иски адресованы самим продавцам, следует из данных, который сервис для поиска судебной практики Caselook проанализировал для RTVI. За пять лет Wildberries стали привлекать к таким процессам в 46 раз чаще, Ozon — в 73.





Рост контрафакта на маркетплейсах подтверждают и многочисленные исследования, подчеркивает Поповичев:

  • IQ Technology (2022—2023): у пяти крупнейших площадок признаки фальсификата выявлены у 43% проверенных карточек (годом ранее — 21 %).
  • Gorodissky IP Security: на маркетплейсах контрафактным оказался 41% гелей для стирки, 32% шампуней и 27% стиральных порошков.
  • Ассоциация предприятий индустрии детских товаров: доля нелегальной продукции для детей выросла до 35% в 2024 г. (32% в 2023-м, 25% в 2022-м); для товаров с анимационными образами — до 45 % (43% и 40% соответственно).
  • «Власта Консалтинг»: на маркетплейсах контрафактными оказались около 40% моторных масел и 35% автозапчастей.
  • Исследование «Общественной потребительской инициативы» (ОПИ, проходила в 2023 году): на Wildberries доля нелегальных продавцов обуви достигала 47%, парфюмерии — 66%, воды — 58%, на Ozon показатель варьировался в диапазоне 8—13%, на «Яндекс.Маркете» — 4—7%.

Почему в России стало больше контрафакта

Поток подделок заметно вырос после весны 2022-го, когда в России разрешили параллельный импорт, рассказали опрошенные RTVI эксперты. Его нередко путают с контрафактом, хотя это разные явления: параллельный импорт — ввоз подлинных товаров известных брендов без согласия правообладателя. Такие партии проходят таможню и сопровождаются сертификатами, лицензиями и полным пакетом документов.

“Ряд продавцов подумал, что это легальный способ ввозить подделки. ФТС тогда отчиталось о почти трехкратном росте выявленной контрафактной продукции. Но ситуацию удалось нормализовать, сейчас таких последствий скорее не видим”, — сказали в ассоциации «Антиконтрафакт».

Рост контрафакта во многом связан с разрешением параллельного импорта, говорит RTVI Татьяна Савиных, юрист практики расследований Semenov & Pevzner.

После легализации контроль ослаб и у государства (приказ позволяет ввозить товар без подтверждения подлинности), и у правообладателей, свернувших поставки и защиту брендов. В результате появились две схемы, указывает она:

  1. Недобросовестные игроки выдают подделки за «параллельный импорт».
  2. Покупая у разных зарубежных поставщиков легализованные бренды, компании вместе с оригиналом ввозят контрафакт — он смешивается с настоящими товарами в одной партии.

“Отсутствие контроля товаров, маркированных легализованными брендами, привело к злоупотреблениям участников рынка”, — резюмирует Савиных.

Открытие параллельного импорта способствовало увеличению контрафакта — но лишь в той степени, в которой недобросовестным продавцам стало проще «раствориться» среди большого объема оригинальных «параллельных» товаров, добавил Олег Москвитин, замдиректора Института исследований национального и сравнительного права НИУ ВШЭ. Свою роль, по его словам, сыграл и уход ряда компаний из России.

“Нельзя говорить, что компании перестали защищать свои интересы и бороться с откровенно «левым» товаром. Просто в каких-то случаях это делают их оставшиеся в России партнеры или партнеры из других, дружественных России, государств. Борются с контрафактом и параллельные импортеры — именно им нелегальный оборот товаров теперь наносит существенный ущерб. В случае же возврата крупных зарубежных игроков на российский рынок борьба, конечно, может дополнительно усилиться”, — объяснил он.

Чем обернутся споры сооснователя DNS и маркетплейсов

Дискуссия между сооснователем DNS и маркетплейсами разворачивается на фоне острой конкуренции офлайн- и онлайн-ритейла, поясняет Вячеслав Чеглов, профессор РЭУ им. Г. В. Плеханова.

По масштабам DNS уступает маркетплейсам, и те, добиваясь большей доли, нередко идут на уловки, отмечает Чеглов: продают в минус, перекрывая потери другими товарами, закупают дешевле или давят на селлеров, выбивая «оффлайн-бонусы». Традиционные же магазины в менее выгодном положении: их бизнес заметно прозрачнее и «белее», а значит властям проще его контролировать.

“Власти только готовятся привести игроков онлайн-бизнеса к порядку. Но остается «загвоздка»: маркетплейсы стараются показать, что они лишь посредники, и переложить ответственность «за ввод покупателя в заблуждение» на продавцов. Власти же постепенно заставляют их «обелять» виртуальные полки, система маркировки «Честный знак» играет тут важнейшую роль”, — пояснил он.

При огромном товарообороте неизбежно возникает спекулятивный бизнес, который ведет “серые” поставки и помогает обходить правила. “Такой сегмент бизнеса существовал и при плановом ведении хозяйствования с его контрольным аппаратом, что уж говорить о сегодняшнем дне. При этом у маркетплейсов есть трансграничный канал, где покупателю предлагают «точечную» покупку и доставку напрямую от зарубежного продавца. Такая покупка идет мимо «Честного знака»”, — объяснил он.

На одной витрине такие позиции соседствуют с партиями, прошедшими через «Честный знак», — и покупателю сложно разобраться, откуда взялась разница в ценах, указывает Чеглов. При этом в условиях санкций, когда правообладатели не продают товар напрямую в Россию, установить, кто именно продавец, почти невозможно.

“Подводя итог. Лазейки есть и будут. На том бизнес стоит. Их власти будут снова и снова перекрывать. И это своеобразная игра в «кошки-мышки». Но вот сама ситуация — это повод для привлечения внимания властей к неравным условиям бизнеса оффлайн и онлайн. И эту проблему надо решать. Или ее решит бизнес сам. Например, офлайн сети купят крупные маркетплейсы. И наведут свои порядки”, — резюмировал эксперт.