«Я опасался мордобоя». Как живут украинские и российские эмигранты в Лондоне

Две основные волны отъезда россиян из страны пришлись на 2022 год — люди уезжали сразу после начала СВО и после объявления частичной мобилизации. По оценкам проекта “Если быть точным”, как минимум 500-650 тыс. человек могли уехать и не вернуться на родину. Масштабы беженства с Украины были существенно больше — по данным ООН, страну покинули более 6,3 млн человек. Россияне уезжали в страны СНГ, а украинцы — в Евросоюз. RTVI поговорил с автором телеграм-канала “CHUZHBINA” Клементом Таралевичем, чтобы понять, как живут новые российские эмигранты и украинские беженцы в Великобритании и чем они отличаются от картины, существующей в общественном создании.

Была ли в Лондоне заметна волна эмиграции из России и беженцев с Украины после 24 февраля 2022 года?

Первое, что было заметно, — что появились украинцы, где-то поздней весной. Они стали заметнее сразу после начала событий, потому что часть из них стала носить какую-то атрибутику, прикреплять себе флажок и говорить на украинском, что было почти незаметно раньше.

До 2022 года в Лондоне было почти не слышно украинской речи, хотя примерно 60 тысяч украинцев уже жили в городе. А поздней весной и летом 2022 года украинские беженцы стали очень заметны: и мовой, и очень характерными типажами вроде стереотипно одетых по восточно европейской моде мам, бабушек и детей, которые заметно отличаются от лондонцев.

Параллельно с этим, с той же весны начали прибывать люди из России. Они не так бросались в глаза, потому что русскоязычных в Лондоне достаточно. Я имею в виду русскоязычных среднего класса, которые работают в корпорациях, или “богатых Буратино”, которые живут в каком-нибудь Кенсингтоне и Челси — это обычные жители этих районов или работники Сити, и то, что приехало еще тысяч десять, не сильно бросилось в глаза.

Если говорить о российских эмигрантах, что это были за люди? Кто приехал в Лондон после февраля 2022 года?

Самые счастливчики — это те, кто работал в лучших компаниях, в инвестиционных банках или престижных консалтинговых компаниях. Их отправили из России вскоре после начала событий — в феврале и марте. Ввиду того, что большинству для переезда в Великобританию требовался миграционный документ, многие компании организовали выезд своих сотрудников из России через остановку на несколько месяцев в Баку, Дубае, Казахстане и некоторых других местах, куда они легко могли вывезти людей с российским паспортом — своих сотрудников и их семьи.

Тем, кому повезло меньше, пришлось ждать отъезда какое-то время в России — сначала требовалось закрыть российский офис, а потом ожидать получения документов и роли в офисе за границей. Большинство уехало в течение шести месяцев после начала событий — те, кого западные компании хотели взять, а также члены их семей.

С украинцами, что бросилось в глаза, так это то, что их мужчин почти никто из западных компаний не вывез. Там, конечно, был нюанс, что границу закрыли, но я все равно думал, что высший персонал заберут, а этого не было, и это меня удивило.

“Волны” российской эмиграции были видны из Лондона?

Я думаю, что нет, потому что если у тебя нет разрешения на работу в какой-то западной стране, уехать туда не так легко. Ты просто не можешь сорваться в Лондон после объявления мобилизации, если у тебя нет визы и других документов.

Большинство переехало сюда вместе с работой. Поэтому из Лондона “волн” не было видно, но я знаю, что в странах СНГ все было совершенно по-другому.

Российские власти утверждали, что около половины тех, кто уезжал, вернулись. Другие источники называли другие цифры, от 15% до 45%. По вашим ощущениям, многие вернулись в Россию?

Я вижу в основном тех, кто уехал в Британию. Это те, кто переехал за работой, они долго готовили этот отъезд. Среди них я не встречал тех, кто уехал обратно, так что я думаю, что уехало меньшинство.

А эти цифры, о которых я тоже читал, на мой взгляд, касаются тех, кто уехал в СНГ, то есть тех, кто просто сорвался. Эти люди более мобильны, и в значительной части они уезжали в пустоту, а это очень сложно — ни с того ни с сего переехать и быстро освоиться.

Отличаются ли статусно и внешне украинские беженцы и российские эмигранты в Великобритании?

Да, отличаются. Тут социальный вопрос. Украинские беженцы живут в более простых районах, трудятся на более простых работах или просто живут на пособие. А средний иммигрант из России в Лондоне — это человек, который работает в офисе на приличной работе, или вообще «богатый Буратино», или его родственник, то есть они живут более престижно.

Соответственно, просто по одежде ты можешь определить. Хотя украинцев иногда очень легко спутать с русскими из Прибалтики, которые тоже в основном работают на простых работах и живут в недорогих кварталах, или с поляками, потому что языки похожи и эти люди в одной социальной нише.

Если говорить про масштабы иммиграции и беженства, кого по вашим ощущениям, в Великобритании больше, эмигрировавших россиян или украинцев-беженцев?

В Лондоне железно больше россиян, условных “London Russians”. Британские СМИ рапортуют о 150 тысячах, большую часть из которых составляют граждане России, или те, кто был гражданином России и получил британское гражданство. Еще, где-то 100 тысяч — это русскоязычные из других республик СССР, не считая Украины, в основном из Прибалтики. А украинских беженцев всего где-то 217 тысяч на всю Великобританию, из них примерно треть в Лондоне и в прилегающих графствах региона South East, около 60 тысяч.

Почему украинцы едут в Лондон, это же очень дорогой город?

Часть программ (например популярная Homes For Ukraine), по которым люди переезжали, заключалась в том, что спонсор предлагал свое жилье или находил какое-то жилье, и под него приезжал человек. То есть многие в Лондоне оказались спонсорами, потому что это столица, здесь люди более космополитичные. Это же не просто механическое движение — принять беженца. Об этом надо думать, надо быть готовым.

Во-вторых, я думаю, что есть мотивация самих украинцев жить в большом городе, потому что по ощущениям в значительной части беженцы — это выходцы из Киева, Харькова, Мариуполя, то есть крупных городов. И это молодые люди. Представьте себе: какой-нибудь 20-летний амбициозный харьковчанин или киевлянин, я думаю, что ему механически хочется в Лондон.

Тот факт, что всего треть этих беженцев находится в Лондонском регионе говорит о том, что британцы молодцы, построили программу так, чтобы людей расфильтровать по всей стране, в чем у них есть опыт. Потому что, когда была первая волна украинских эмигрантов в Британию, большинство из них направили в провинцию — в середине 40-х годов Великобритания приняла у себя дивизию СС “Галичина” и некоторых остарбайтеров с Западной Украины. Их приняли на работы в Великобритании, расселили по промышленным областям. Их специально не ввезли массово в Лондон, чтобы они работали на привычных работах по стране, а не куролесили в столице.

Российские СМИ в первые месяцы после начала боевых действий были заполнены сообщениями о том, как ужасно ведут себя украинские беженцы. Было ли это видно для вас?

Страшилки я помню и я их воспринимал всерьез. В соцсетях было очень много контента такого рода — из западных СМИ, из российских СМИ. Но в Лондоне я не встречался с каким-то негативом.

Иногда бывало такое, что ты заходишь в магазин, слышишь, как они говорят по-русски, начинаешь говорить по-русски со своим приятелем, а они переходят на украинский. Это очень традиционная история. Единственное, что могло быть, это в первые дни ***** [спецоперации] на работе какой-нибудь коллега мог что-нибудь тебе высказать, свою злобу. Это я слышал от знакомых, но сам не наблюдал.

Большинство нормально себя вели, а агрессия была более заметна онлайн. Мне кажется, потому что в реальной жизни сложнее какую-то гадость сделать живому человеку, особенно если его не знаешь, а в интернете это очень просто. Я заметил, как украинцы начали ставить негативные оценки в Google кафе и ресторанам русской кухни или магазинам с русскими продуктами, писали какие-нибудь гадости. Но, опять же, это онлайн.

Например, судя по YouTube, все поголовно украинцы разговаривают по-украински и всех ненавидят. А в реальной жизни за последние 12 месяцев я достаточно много общался с молодыми украинцами, от 20 до 40 лет, и почти все они замечательные люди, чему я очень рад.

Само это слово, оно немножко заряженное, и люди стараются его не говорить. Стараются говорить «после начала событий» и вот это вот все. Я замечаю, что люди стараются не поднимать эту тему. Разве в России не так? Общаясь с друзьями в России или почитывая телеграм-каналы, я прямо вижу, как целый пласт интеллигентных, творческих людей делает вид, что ничего не происходит, ничего на эту тему не пишут.

Были ли какие-то трудности с восприятием россиян за рубежом, в Великобритании?

Если смотреть на СМИ, то некоторые политики, крупные чины (в частности, видный депутат консерваторов Том Тагенхадт) заявляли, что надо выгнать всех граждан России из Великобритании, даже если у них двойное гражданство: деньги забрать, самих людей депортировать. Мне кажется, что какая бы у вас ни была позиция по ***** [СВО], вам не понравится такое слышать.

Но британская пропаганда пожужжала какое-то время и успокоилась, то есть акцент на людей спал. Сами британцы, простые люди, почти все повели себя прилично. Мне кажется, что британцам ***** [СВО] на Украине не очень интересна. То есть у них просто есть “философия андердога”, они поддерживают слабого, им жалко слабых.

Какое отношение к беженцам из Украины в Великобритании?

Я практически не встречал ничего негативного. Но, опять же, украинские беженцы — это модельные беженцы: женщины и дети, они из Европы, они белые. Это вещи, о которых сами западные СМИ не любят говорить, но если посмотреть в соцсети, то западные власти как будто приняли какой-то фидбэк от народа.

За что ругали прежних мигрантов из стран Ближнего Востока? За то, что это мужчины в самом расцвете сил, они приезжают в Европу без женщин и детей. А тут женщины и дети из Европы, которые более-менее стараются адаптироваться. Поэтому, мне кажется, в Британии их не за что критиковать.

Видите ли вы какие-то стычки, проблемы во взаимодействии самих российских эмигрантов и украинских беженцев после? Как у них складываются отношения? И складываются ли они вообще?

Я думаю, что первое время люди из обеих групп смотрели друг на друга с недоверием, по понятным причинам. Меньшинство общалось, потому что некоторые активные россияне с определенной политической позицией сразу же бросились помогать украинцам.

В целом все более или менее спокойно. Да, эти люди ходят в одни и те же места. Большинство украинцев и русских ходят в одни и те же грузинские рестораны, сидят за соседними столиками, они как-то привыкли друг к другу.

Я думаю, что поначалу было заметно, что украинцы хотят показать, что они украинцы, например, подчеркнутым переходом на украинский язык. Но со временем люди больше друг с другом общаются, и все более или менее нормально.

Давайте еще про связь с родиной поговорим. По вашим ощущениям, люди, которые переехали после начала боевых действий на Украине, сохраняют связь со страной своего происхождения, объединяются как-то?

Заметно, что украинцы более сплоченные. После событий 2022 года у них открылось три-четыре кафе и ресторана, может быть, даже больше. Они более социально-активны. Но это объясняется тем, что у переехавших больше свободного времени, у тех же беженцев.

У россиян есть всякие политические группы, сформированные ими или сформированные под них. Но мне кажется, что у украинцев больше активности. И эти группы, они как раз про общение между собой, но в то же время и об общении с родиной. Значительная часть украинцев, судя по их онлайн-активности, помогает своей армии, это тоже связь с родиной.

Российские релоканты меня удивляют тем, насколько они погружены в российский контекст, насколько им интересно по-прежнему читать русскоязычные СМИ. Я, например, практически не читаю русскоязычных СМИ ни одного лагеря, ни другого. Я читаю только телеграм-каналы, в значительной части англоязычные. А многие эмигранты плотно следят за российской и украинской повесткой, а не британской.

Релоканты меня еще удивили тем, что значительная часть из них ездила в Россию, включая даже мужчин, которые обычно на эту тему больше переживают. Многие из тех, кто переехал в Великобританию до начала событий 2022 года, так и не ездили в Россию со времени ковида, а релоканты успели смотаться пару раз. Я думаю, просто потому что у них больше дел осталось в России. То есть они все еще слишком погружены в свои события дома, чтобы от всего отстраниться и не приезжать. Они переехали, но как будто чуть-чуть там остались, в России. Ведь их с насиженного места вырвала смена политической эпохи, и им нужно как-то поддерживать связи в отличие от тех, кто уехал до. Мы-то уже давно привыкли выстраивать свою жизнь по-другому.

Насколько, по вашим ощущениям, российские эмигранты и украинские беженцы политизированы? Насколько для них важно высказывать какое-то свое политическое мнение, проявлять политическую активность?

В реальной жизни в Великобритании, в Лондоне для большинства людей старше 25 лет обсуждать политику — это моветон. Особенно с незнакомыми людьми. Потому что ты не знаешь, какое может быть мнение у твоего собеседника, ты не знаешь, какие у него могут быть жизненные обстоятельства.

Украинцы же в первое время точно были сильно политизированы. В первый год у них точно был запал, особенно донатить ВСУ и так далее. Что сейчас, сложно судить, потому что с незнакомыми людьми политику здесь стараются не обсуждать.

Вы проводили литературный конкурс «Время перелома». Там было довольно много работ. Можете про него рассказать — как он появился и что вы в нем для себя видите?

Мы с приятелями провели уже два литературных конкурса «Время перелома 1» и «Время перелома 2». Еще до начала ***** [СВО] у меня было хобби, я писал рассказы на основе реальных сюжетов, потому что мне казалось интересным запечатлеть какой-то элемент нашей эмигрантской жизни. Я также увлекался российской эмиграцией и иммиграцией из бывшего СССР. И тут — бац! — случились события 2022 года. Появилась новая эмиграция.

Мне стало интересно посмотреть, как видели первый год ***** [СВО] люди, пишущие на русском языке, и я подумал, почему бы мне не провести конкурс. Мне просто хотелось личных историй.

В этом году мы собрали 33 работы. В основном они написаны людьми от 20 до 40 лет, процентов 60 из них все еще живут в России, остальные 40 — релоканты и украинцы. Это все очень искренние истории, они все есть в моем блоге на WordPress.

Большинство просто рассказывает, как у них изменилась жизнь, как себя люди вели в тех или иных ситуациях. Есть просто хорошие рассказы из головы. Есть рассказ «Дорога на дачу», написанный в 2023 году. Там есть сцена, как такая постсоветская бабушка едет на кладбище, чтобы поставить цветы на могилу своего внука. Но из рассказа не ясно, где она едет, по какую сторону фронта. И можно представить, что это могло случиться и в Воронеже, и в Харькове.

Есть рассказ от украинской девушки из Донбасса, которая рассказывает, как она переписывается со своим приятелем. Он на стороне ДНР, она его вроде ненавидит, а с другой стороны, он родной человек. И они переписываются.

Был рассказ “Я полон ненависти” — это пишет парень с Волыни, который переехал в Россию в 2022 году, сам, по своему выбору. И он пишет, как он ненавидит всех своих бывших соотечественников, желает всех победить, по-жесткому. То есть очень разные рассказы нам прислали, очень разных взглядов.

В следующем году, я надеюсь, что ***** [СВО] закончится, и у нас получится собрать сборник из 30−40 рассказов о том, как прошел этот печальный период.