Как выжить на поле боя. Российский доброволец — о реалиях военных действий на Украине

Процесс мобилизации не закончен, пока она приостановлена, но для восполнения потерь и проведения ротации уже воюющих бойцов ее могут возобновить. Спецкор RTVI Алексей Сочнев поговорил с добровольцем Алексеем Черниковым о простых и самых важных правилах поведения в зоне конфликта, а также о том, как повлияет на его ход тяжелое вооружение из ЕС и США.

«Танчик по мне стрелял»

Кем ты служишь? Сколько ты уже на передовой?

Я начал свою службу в мае 2022 года добровольцем. Я приехал на Донбасс и поступил в добровольческое подразделение, называется бригада «Пятнашка». Это подразделение в составе Народной милиции ДНР, командира Ахры Авидзба. Прослужил я там три месяца, а потом подписал контракт с российской армией и служил в одном из спецподразделений.

У тебя какой-то военный опыт был?

У меня была за плечами срочная служба в армии. Я служил в войсках ПВО. Можно сказать, что было представление об обращении с оружием, но опыта участия в боевых действиях не было.

Сейчас готовят к военным действиям мобилизованных, есть специализированные лагеря у «Вагнера» и в Чечне. Когда вы прибыли в ДНР была какая-то подготовка к боям?

Лучше, конечно приезжать подготовленным. Если ты доброволец, то с тобой занимаются дня три, четыре. Индивидуально занимаются, объясняют теорию, обращение с оружием. Немножко дают пострелять — на стрельбы возят. Есть тактическая подготовка в составе подразделения. Инструкторы хорошие.

Выходит мобилизованных лучше готовят? А добровольцев сразу на передок?

Не знаю, лучше не лучше. Дольше — да, но и от мотивации самого человека зависит. Я приехал в мае, пару дней для адаптации пробыл в подразделении, потом стал ходить в караулы.На девятый день я уже поехал на боевые, то есть уже боевой выход. На четыре дня я уехал.

А что это такое «боевой выход»?

Ты едешь на позицию к линии соприкосновения, то есть где непосредственно проходит линия фронта. Там меняешь ребят, которые держат позиции.

Это под Авдеевкой. Хорошо этот день запомнил. Я сразу попал под минометный обстрел, сидел в окопе. Интенсивность не очень высокая была, но, как говорится, с места в карьер.

В другой день поучаствовал в стрелковом бою. А вот во второй раз, когда мы поехали на боевые, это было уже по-взрослому, у нас было три трёхсотых [раненых] и один тяжелый. Тяжело ранило человека, который рядом со мной сидел, он получил осколочное ранение в ногу. Мы его перевязывали, вытягивали на носилках под пулеметно-минометным обстрелом. Это было очень жестко. Удалось спасти его.

Под минометом ты бывал, в стрелковом бою тоже. Было что-то еще?

Танчик по мне стрелял. Причем свой. Это было неприятно. Но во время боев часто бывает дружественный огонь из-за отсутствия связи или по другой причине.

Ты упомянул Авдеевку. Спецоперация длится уже почти год, а Авдеевка, что под Донецком, как была за ВСУ, так и осталась. Почему?

Это очень просто. Дело в том, что восемь лет эти позиции укреплялись, они зарывались там глубоко в землю и заливали все в бетон. Там несколько линий обороны: окопы, туннели, траншеи и бункеры. Любой обстрел артиллерии и авиации они легко пережидают. У них там достаточно комфортабельно, все сделано, вплоть до душевых. Часть Авдеевки — промзона. Очень хороший укрепрайон. Авдеевку много раз пытались штурмовать, но были очень большие потери.

У них грамотно расставлены огневые точки, пулеметы для контроля района. Огонь такой, что наступающие откатываются назад.

Но ведь в Мариуполе был пример того, как взяли «Азовсталь». А там подземная часть комбината гораздо глубже.

Тут вопрос приоритета. Мариуполь был в приоритете, поэтому там бомбили ФАБами [фугасными авиабомбами]. А здесь не бомбят. Но если нужно будет взять эту Авдеевку, я думаю, возьмут. Просто потери будут большие. А чтобы их было меньше нужна другая материально-техническая база, нужны ФАБы, нужна авиация.

Оборону там держит 25-я бригада ВСУ, и 503-й батальон морской пехоты. Они хорошо мотивированы. Может еще какие-то подразделения, там часто ротация. Еще у них перманентно идет процесс обучения личного состава иностранными инструкторами, это пленные рассказывают. Оружие у них тоже иностранное, у нас были трофеи шведские гранатометы: «Карл Густав», NLAW. Много разного.

«Нельзя стоять в проходах»

Расскажите как надо себя вести при обстреле артиллерией, чтобы сразу не погибнуть. Потому что мы знаем, что практически большинство людей сейчас что с одной, что с другой стороны, гибнут именно от этого.

Во-первых, главное прислушиваться. Потому что когда летит 82-й или 120-й [калибры снаряда], их заранее слышно, у тебя есть время, чтобы спрятаться. Во-вторых, нужно прятаться в окопе, который заранее глубоко, насколько это возможно, вырыт и подготовлен. Ты прыгаешь в окоп. Не нужно высовывать голову из окопа и смотреть, куда оно упало, где оно взорвалось. Может прилететь осколок и пробить башку.

Ну и, всегда нужно носить бронежилет, каску и аптечку с собой.

Если речь идет не об окопах. Какое поведение? Например, идет движение и тут начался обстрел.

Всегда нужно изучать место, по которому идет движение. Где какие-то канавы, дома, деревья. Соответственно, если обстрел очень сильный, плотный, то лучше переждать. А если есть возможность добежать до укрытия быстро, то лучше, конечно, добежать. В домах лучше сразу в подвал. У меня были такие случаи.

«Очень много беспилотников»

Какие твои впечатления от того, что ты увидел на фронте? У тебя было ведь какое-то представление о военных конфликтах в Чечне, Сирии, Афганистане.

То, что сейчас происходит, больше похоже на фильмы про Великую Отечественную, где солдаты в окопах сидят и их бомбят постоянно. Все как в кино, очень много артиллерии, взрывы, разрывы, мины. Я почему-то думал, что больше будет какого-то движения. Как, в фильмах про Чечню, они там все время куда-то идут, патрули ездят. Тут такого вообще нет. Перемещения если и есть — то очень быстро. Чуть задержишься — обстрел.

Еще в этом конфликте очень много беспилотников. Разведка на них, они помогают наводить, корректировать артиллерию. Плюс выявлять диверсионно-разведывательные группы, опорники противника, с них получают данные и танкисты, если работа налажена.

Мы видели страшные видеоролики, где российскому солдату одну за другой кидают гранаты в окоп и он их отбрасывает. А как с этим бороться?

Перво-наперво нужно хорошо замаскировать окопы, опорные пункты, любые места дислокации маскировочными сетями, ветками и так далее, и тому подобное. Плащ-палатки натягивать, они тоже маскируют и позволяют спрятаться. Когда окопы копают, там надо обязательно делать лисью нору.

А так, в идеальном варианте, должны быть подразделения, которые с помощью специальных ружей сажают эти коптеры. Ну, и в принципе их из автомата тоже можно сбить. Да и надо понимать, что если коптер высоко — это разведка или корректировка арты, а если летит низко — значит несет на твою голову гранату или вог — 25 мм осколочный гранатометный выстрел.

Часто пишут о снарядном голоде, как со стороны России, так и со стороны Украины. На сегодняшний день обстрелов стало меньше, если сравнивать с маем?

Ничего не изменилось. Но все зависит от участка фронта. Где-то интенсивность боевых действий выше, где-то ниже. Но если даже посмотреть, как утюжат Донецк. То сейчас более интенсивно обстреливают, чем летом. Я даже скажу так — город обстреливают чаще, чем наши позиции на передке. Про то, что у нашей стороны не хватает снарядов я слышал. Но, на мой взгляд, интенсивность ответов арты с нашей стороны не падает.

«Сидеть часто приходится на снегу»

Была проблема с обмундированием людей, которые едут на военную операцию. С другой стороны, говорили: «не берите ничего, вам все выдадут». Скажите какой минимум нужно взять с собой?

Нужно термобелье обязательно, хорошая обувь нужна. Поскольку сейчас зима, соответственно — седьмой слой комплекта ВКБО (всесезонный комплект базового обмундирования). Хотя его должны выдать. Но могут и не выдать. Так что теплая одежда, штаны, куртка. Поджопник туристический. Обязательно. Потому что сидеть часто приходится на снегу. Да и черт знает где. Неплохо было бы взять дождевик. Средства защиты, броник, каска, шлем, но это скорее всего выдадут.

Вы рассказывали про удержание позиций, а если замены нет долго, а на улице холода. Каким образом вы согреваетесь, чтобы маскировку не нарушить? В украинских СМИ пишут, что в госпитали доставляют с обморожением конечностей, много людей страдает от окопной стопы [поражение ног от холода и сырости].

Чтобы были у наших обморожения, я такого не встречал. Но я думаю, что не без этого. Так как мы просто в достаточной степени хорошо экипированы. А есть части, где снабжение хуже, у тех же мобилизованных, у них и условия транспортировки хуже, чем у нас [в начале декабря Владимир Путин говорил, что проблемы «становятся все меньше по объему и перестают быть такими острыми»]. Но тут надо понимать, что здесь пока не было серьезных холодов. Но бывали случаи, что торчали в сырости долго на позициях, как мы, так и противник.

А что еще важно, но точно не выдадут?

Очки для защиты глаз. Вот простой пример. Допустим, ночью идешь в темное время суток по лесу, тебе элементарно может ветка в глаз попасть. У нас был случай товарищ пошел в туалет, повредил глаз веткой. Еще момент — когда ты стреляешь из оружия, пороховые газы летят и могут повредить глаза. В комплекте «Ратник» есть специальные баллистические очки, большие, их иногда выдают. Но они не удобные. лучше покупать самому. Мне очки из «Ратника» нравятся, они лучше в том плане, что они от мелких осколков защищают.

За чем из обмундирования нужно следить в первую очередь, чтобы какой-то глупости не случилось. Ну, знаешь, как в кино показывают, человек взял автомат, и в лужу уронил, и он у него больше не стреляет.

За оружием всегда нужно следить и не оставлять его без присмотра, потому что, кто может оказаться дебилом, ты заранее не знаешь. Кто-то может вытащить из твоего автомата ударник, например. Оружие должно быть чистое, чтобы в ствол не попала грязь и камушки, его нужно заклеивать изолентой. Никогда не направлять его в товарища, чтобы он случайно не выстрелил. Чистить и проверять периодически.

Нужно за оптикой следить, за биноклями и тепловизорами — это достаточно дорогие вещи. Чтобы правильно хранились и чтобы их не уперли. Да-да, все ценное могут подрезать. Потому что очень часто бывают сводные подразделения, и ты не знаешь людей, они тебя тоже, и берут, что плохо лежит. Лично со мной такого не случалось, но за вещами все равно лучше присматривать.

Что должно быть в аптечке?

Жгут кровоостанавливающий, турникеты желательно. Потом бинты есть неплохие израильские. Обезболивающее. Это в главной аптечке. Есть еще аптечка второго эшелона — там таблетки всякие от головы, от поноса и т.д. Все это на себе носишь. Таблеточек нужно взять побольше, потому что где-то порежешься, где-то что-то натрешь, зубы начнут болеть, температура… и не до врага будет.

«Очень быстро привыкаешь»

В интервью самого известного канадского снайпера «Вали», который воевал за Украину, были слова разочарования: боеприпасы приходится добывать самому, позиции готовить тоже самому, постоянные артобстрелы. Он это рассказал после возвращения на родину. А у тебя разрушились какие-то стереотипы? Узнал ли ты для себя что-то новое? Раскрыл ли ты в себе какие-то способности или в людях?

Да. Когда я ехал, я думал о своем страхе, который я не смогу преодолеть, что со мной что-то такое случится. Что я просто убегу и не захочу больше возвращаться. На деле очень быстро привыкаешь, адаптируешься.

Как ты отреагировал на первую смерть, которую увидел?

Спокойно. Был, конечно, тяжелый момент, когда у нас накрыли склады, там наши ребята боеприпасы разгружали. Мы ездили и таскали трупы наших товарищей. Там были ребята, которых я достаточно близко знал. От некоторых мало что осталось, обугленные трупы.

И в этой мясорубке между военными с той и другой стороны остаются мирные жители. В той же Авдеевке, Марьинке, там люди остались еще?

Я думаю, какой-то процент остается. Их очень мало, но все равно есть такие люди, которым просто некуда ехать, в основном древние старики, либо это коллаборанты. Большая часть, конечно, уезжает.

Благодаря камерам GoPro мы видим много записей стрелкового боя от первого лица. Бывают ли в современном конфликте рукопашные столкновения?

Бывают, как правило, со своими товарищами. А если с врагом, то крайне редко, у меня, по крайней мере, таких случаев не было.

«Главное — не спать»

Фронт в Донецке проходит очень близко от города. Часто ли туда заходят диверсионные группы?

Тут нужно разделить. Во-первых, есть диверсионные группы, которые работают внутри самого Донецка, которые, грубо говоря, днем мирные жители, а ночью террористические акты устраивают, фугасы закладывают. Во-вторых у противника есть диверсионные группы, в задачу которых входит кошмарить противника. Они выходят ночью, они хорошо вооружены и оснащены. То есть у них прицелы ночного видения, там тепловизоры навороченные. Они подходят достаточно близко и стреляют из чего-то тяжелого, например из гранатометов.

В Луганской области РСЗО HIMARS попали в здание ПТУ, где было расположение российских солдат. Было сказано, что они пренебрегли безопасностью и использовали мобильные телефоны, поэтому противник смог выяснить их координаты и атаковать. Что ты думаешь по этому поводу?

Да нет, это стопроцентно местные жители навели, ждуны, которые передвигаются на велосипедах, приметили, что приехало большое количество людей, поняли, что военные и координаты передали. Они умеют пользоваться этими программами. Однажды на позициях я видел, как противник HIMARS запускал по Донецку, они пролетали надо мной. Как раз там, был удар по рынку, если не путаю.

Что нельзя делать ни в коем случае, чтобы не подставлять свою жизнь и жизнь своих товарищей под угрозу.

Непосредственно на передовой — не использовать мобильную связь, соблюдать светомаскировку. То есть не светить фонарем по ночам, не курить на посту. Если куришь, то куда-то прятаться, чтобы тебя не было видно. Толпой не собираться, толпа это больше трех. Когда группа следуют из точки А в точку Б — соблюдать дистанцию хотя бы 10 метров.

Бронежилет носить постоянно. Соответственно, аптечку при себе иметь, уметь ей пользоваться. Очень важно окапываться. Даже когда заходишь на готовые позиции, где есть окопы — всегда что-то можно улучшить, мешки с песком положить, где-то замаскировать получше, где-то подкопать. Нельзя лениться, от этого зависит ваша жизнь.

«Иностранцы корректируют огонь»

Нынешний конфликт отличается от того, что было на Донбассе в 2014 году?

Конечно. Противник изменился качественно. У них сейчас боеспособная армия, которую готовят иностранные спецы, вооружение очень хорошее, экипировка. Тогда был противник совершенно другого уровня. Сейчас если конкретно говорить: очень много хороших бронетранспортеров, стрелкового оружия, неплохие снайперские винтовки. Иностранцы корректируют огонь. Те же дроны в большом количестве. У Украины их не было раньше.

Про иностранных специалистов часто сообщают на федеральных каналах, откуда эта информация?

По радиоперехватам. Кого там только нет, грузины, поляки, англоговорящие… Плюс трупы находим с документами.

Во время первого конфликта, в 2014-м году, было очень много российских добровольцев, которые ехали в Донбасс. Сейчас их больше или меньше?

Я думаю, даже больше добровольцев. Просто сейчас «Барсы» появились. Все добровольцы идут туда и добровольцами формально не считаются. Это боевой армейский резерв, но люди туда вступили добровольно. Та же «Пятнашка», где много россиян, подразделение «Эспаньола» из футбольных фанатов, в 9-м полку много добровольцев из России и т.д..

«Взять Киев или дойти до Варшавы»

Представители российского МИДа и президент часто говорят о возможности мирных переговоров. На твой взгляд, возможны ли они? На какой формат могла бы пойти Россия в этих мирных переговорах?

Во-первых, нужно понимать, какие у нас конечные цели в этом конфликте. Если демилитаризация и денацификация, то это достаточно расплывчатые цели. Как я их понимаю: это, наверное, внеблоковый статус Украины и отсутствие у нее вооруженных сил. Чтобы добиться этой цели, должна произойти тотальная победа, а наша армия должна взять Киев или дойти до Варшавы. Пока мы до этого очень далеки. А силы, что у нас, что у них, если не на исходе, то можно сказать на пределе возможного. Очень большие ресурсы были задействованы за прошлый год.

Россия провела мобилизацию. Достаточно большое количество людей, которые вообще не думали, что там происходит в Донбассе, оказались в окопах. Общество напряжено, общество пытается понять, когда все закончится. Поэтому я думаю, что в принципе, да. Какие-то шаги в сторону мирных переговоров прощупать нужно. Но на каких условиях будут эти переговоры? Мне, честно скажу, не очень понятно. Ну, как минимум, мы не должны отдавать территории, которые вошли в состав России.

Как изменится ситуация с появлением на фронте танков из Германии, Великобритании? Обсуждается ли это среди людей, которые на фронте находятся?

Во-первых, это серьезная техника, для того, чтобы ей управлять и ее обслуживать нужны специалисты, много спецов. После боев ее надо будет ремонтировать. Украинцы ей пользоваться не умеют, рембаты с такой техникой не сталкивались и увидят ее впервые. Всех их нужно обучать. Или… Отправлять с экипажами. Судя по перехватам, польскими САУ Krab на Украине управляют экипажи из поляков. Один раз мы перехватывали разговоры в бронетехнике от датского экипажа.

Во-вторых, какое количество техники они поставят? Если десятки, как Британия, то это не изменит ситуацию никак.. «Брэдли» [боевая машина пехоты американского производства] отправляют много, но я не думаю что ими можно добиться перелома ситуации на фронте.

Правда ли, что люди, которых мобилизовали, получают больше, чем добровольцы?

Одинаково получают. Мобилизованным, по моему, платят 197 000 рублей, добровольцам тоже. Когда я пришел служить, у добровольцев была зарплата 60 000.

Чего не хватает? Что бы хотелось, изменить в службе?

Еще нужно побольше тепловизоров, приборов ночного видения, чтобы обучали ими пользоваться всех. Сейчас на некоторых позициях пользуются дедовскими биноклями, есть даже допотопная труба разведчика. А есть такое, что сидят солдаты и бинокля даже нет. Со связью тоже хорошо бы решить. Есть конечно Baofeng [рация китайского производства], но их глушат. Хорошо бы в этой области какой-то прорыв осуществить.