Последнее окно в Европу. Что мешает Сербии ввести санкции против России

Сербия не поддержала Россию в конфликте на Украине, но и отказалась принимать сторону Запада: Белград не вводит против Москвы санкции, продолжает с ней диалог и позволяет россиянам приезжать без оформления виз. Одновременно балканская страна связывает свое экономическое будущее с укреплением экономических связей с Европой — и, в более долгосрочной перспективе, со вступлением в Евросоюз. Со стороны сербских политиков все чаще звучат жалобы о том, что дружба с Россией дорого обходится Белграду, и властям следует занять более явную проевропейскую — и антироссийскую — позицию. RTVI разбирался, что думают о конфликте на Украине власти и рядовые сербы, что именно Евросоюз хочет получить от Белграда и что ожидать Москве.

На чьей стороне Сербия

Сербия объявила о военном нейтралитете в 2007 году. Это единственная балканская страна, которая не является членом НАТО и не стремится к этому. Причина — в поражении Сербии в югославских войнах, в ход которых вмешался Запад. Самым болезненным эпизодом в памяти сербов остается бомбежка силами НАТО сербских городов в 1999 году, которую провели, чтобы остановить наступление югославской армии на повстанцев в Косово. 80% респондентов в Сербии испытывают негативное отношение к альянсу, показал соцопрос, проведенный в 2018 году организацией CISR. 69% считают НАТО врагом, следует из результатов соцопроса Белградского центра политики безопасности (BCSP), который был проведен в октябре 2022 года. «Что касается НАТО, сотрудничество это всегда хорошо, и приятно прощать, но мы не можем забыть [жертв бомбежек]», — говорил президент Сербии Александр Вучич о перспективах сотрудничества с военным альянсом.

Неприятие НАТО, впрочем, не мешает Сербии развивать отношения с Европой. С 2009 года сербы могут путешествовать в Евросоюз без визы, а в 2012 году балканская страна официально стала кандидатом в Евросоюз. В сербском правительстве также появилось специальное министерство европейской интеграции. За последние 12 лет Сербия получила от ЕС 3,7 млрд евро, а европейские компании — крупнейшие инвесторы в экономику страны.

Сербская общественность приветствует евроинтеграцию, хотя в последнее время несколько охладела к этой идее. В апреле 2022 года лишь 35% респондентов заявили о поддержке членства в ЕС — самый низкий показатель по крайней мере за десять лет, следует из опроса, проведенного Ipsos для газеты Blic. Тем не менее в декабре прошлого года доля желающих вступить в ЕС респондентов составила 43% — на 11 процентных пунктов больше, чем доля оппонентов такого шага, показывает опрос сербского министерства евроинтеграции. Впрочем, нельзя сказать, что в самом ЕС сейчас ждут вступление Сербии с нетерпением — как неоднократно заявлял президент Франции Эмманюэль Макрон, Евросоюзу порой сложно проводить реформы объединения даже нынешним составом, а дальнейшее расширение за счет балканских государств только усложнит ситуацию.

Главное, что беспокоит сербов — низкие зарплаты и качество инфраструктуры в стране, международные отношения их интересуют во вторую очередь. Самые приоритетные вопросы внешней политики — сохранить Косово в качестве сербской территории (24%), наладить отношения с соседними странами (20%) и укрепить связи с Россией (тоже 20%), следует из опроса BCSP, проведенного в сентябре-октябре 2020 года. Большинство опрошенных сербов (65,8%) считают Россию своим искренним союзником, еще 27,5% — страной, чья политика в отношении Сербии продиктована прежде всего собственными интересами (данные опроса BCSP). Искренним союзником Евросоюз считают только 14,3% сербских респондентов, еще 56,3% полагают, что тот действует прежде всего исходя из собственных интересов.

Сербская прогрессивная партия под руководством нынешнего главы государства Александра Вучича находится у власти с 2012 года, серьезной оппозиции у действующего режима нет. Сербская “верхушка” часто припоминает Западу бомбардировки Белграда и считает Косово своей территорией, а сам Вучич начинал политическую карьеру как министр информации в правительстве осужденного за военные преступления бывшего лидера Сербии Слободана Милошевича. В вопросе конфликта на Украине Сербия занимает сдержанную позицию: не признает российскими Крым, Донбасс, Херсонскую и Запорожские области, осуждают применение силы Москвой, однако санкции против России вместе с Западом вводить отказывается.

Продвигаемая Россией картина мира играет роль своеобразного “антидепрессанта” для сербской общественности, подпитывая удобное представление о Сербии как о жертве югославских войн в 1990-х и о партнере Москвы в борьбе с Западом, считают эксперты аналитического центра BCSP. Впрочем, реальной экономической альтернативы “европейскому будущему” у Белграда нет, и именно в развитые страны Западной Европы зажиточные сербы отправляют учится своих детей, туда уезжают квалифицированные специалисты. “Запад апеллирует к рациональным интересам сербов, в то время как Кремль и местные активисты, продвигающие российскую повестку, эксплуатируют их эмоции”, — констатируют аналитики BCSP в докладе, посвященном отношениям России и Сербии.

Что хочет от Белграда Евросоюз

Евросоюз добивается от Сербии изменений ее позиции по двум вопросам. Во-первых, в Брюсселе настаивают на фактическом признании Сербией Косово. Устойчивое мирное соглашение Приштины и Белграда позволит ликвидировать самый опасный очаг нестабильности в регионе. Представленное в феврале Евросоюзом соглашение по Косово содержит несколько требований к Сербии и Косово:

• развивать между собой нормальные, добрососедские отношения на основе равноправия
• признавать соответствующие документы и национальные символы друг друга, включая паспорта, дипломы, номерные знаки и таможенные печати
• Сербия не должна возражать против членства Косово в международных организациях или блокировать его прогресс на пути в ЕС
• Косово закрепит статус Сербской православной церкви у себя и обеспечит высокий уровень защиты объектов сербского религиозного и культурного наследия
• Косово должно обеспечить надлежащий уровень самоуправления для сербской общины на своей территории

Во-вторых, в Евросоюзе ждут от Сербии ужесточения политики в отношении России. Солидарность с Евросоюзом в вопросах внешней политики, в том числе санкционной — одно из условий вступления Сербии в объединение, напомнила председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен. Как следует из отчета Еврокомиссии, в 2021 году внешняя политика Белграда соответствовала политике Евросоюза на 64%, но в 2022 году этот показатель упал до 45%. Вучич заявлял, что не хочет вводить санкции против России, однако сетовал, что на него оказывают давление, и допускал, что в конце концов Белград может быть вынужден присоединиться к западным ограничениям.

Впрочем, пока что в Сербии не видят для себя преимуществ от уступок Евросоюзу. Ни официальный отказ от претензий на Косово, ни санкции против России едва ли позволят Белграду вступить в ЕС в ближайшее время, но такие шаги точно спровоцируют общественное недовольство. «Взаимное признание?! Мечтайте!» — прокомментировал Вучич перспективы отношений с Косово.

Что могут решить в Сербии

• Косовская проблема

В Евросоюзе понимают, что не могут предложить сербам “пряники”, но могут грозить Белграду санкциями, если те не пойдут на уступки по Косово, считает экономист Бранко Миланович. В арсенале у Брюсселя целый набор угроз — приостановка переговоров с ЕС и заморозка финансовой помощи, введение виз для сербов, финансовые санкции вроде запрета на кредитование со стороны европейских банков, перечисляет экономист.

Отказ Сербии играть по правилам Евросоюза, во-первых, приведет к росту национализма внутри страны, поскольку давление Евросоюза только обострит критику в отношении Запада националистов, отмечает Миланович. Во-вторых, резкое сокращение объема экономических связей Сербии и Евросоюза может привести к серьезным потерям — вплоть до 5% ВВП в первый год, отмечает экономист. Таким образом даже если Сербия откажется от сделки с Евросоюзом сейчас, ей, вероятно, придется вернуться к обсуждению этой темы через 4-5 лет, считает Миланович. К тому времени Сербия, вероятно, проявит готовность договариваться, но уже на менее выгодных для себя условиях, отмечает экономист. “Выходит, что страна может потерять четыре-пять лет и закончить с тем же результатом”, — допускает он.

Впрочем, пока сербы не исчерпали возможности уходить от трудных решений по вопросу Косово, убежден политолог Максим Саморуков. Сам по себе текст соглашения ЕС по Косово не обязывает Белград открыто признавать независимость Приштины, однако содержит пункты о ее вступлении в международные организации, особенно в ООН, заметил Саморуков в интервью RTVI. Однако не похоже, что сейчас Сербия готова даже к выполнению этого требования, добавил политолог.

У Александра Вучича есть возможность тянуть время, говорит Саморуков. Если Запад будет сильно давить на сербские власти, то Вучич, к примеру, может объявить об отставке, организовать досрочные выборы и превратить их в подобие референдума по Косово, считает эксперт. “Мол, если вы против независимости Косово, голосуйте за мою партию. Дальше он вернется премьер-министром и продемонстрирует Западу волю народа”, — объясняет аналитик. Никакого окончательного урегулирования отношений между Косово и Сербией не может быть без четкой перспективы вступления Сербии в ЕС, убежден Саморуков. Таким образом в краткосрочной перспективе Сербия и Косово могут лишь подписать документ с общими фразами о нормализации отношений, а дальше выяснится, что «воплотить его на практике не очень получается», говорит политолог.

По мнению Саморукова, в самом ЕС едва ли к этому готовы в ближайшее время. Ведь если Белград вступает в ЕС по нынешней модели интеграции, она получает право вето на любые ключевые решения ЕС. «А это никому это не нужно — [Виктора] Орбана, лидера Венгрии с его пророссийской позицией, им [Евросоюзу] хватает и так по горло. Поэтому понятно, что никакого вступления Сербии в ЕС не будет до того, как будет проведена реформа механизма принятия решений в Евросоюзе <…>. А это займет дай бог лет десять», — объясняет эксперт. В настоящий момент все решения, касающиеся внешней политики Евросоюза или его основополагающих принципов, принимаются единогласно, то есть важные решения, влияющие на все 27 стран объединения, способна заблокировать единственная страна. В ЕС и его странах-участниках давно говорят о желании реформировать этот механизм и принимать решения большинством голосов, но соответствующие реформы так и не провели.

• Позиция по России

Президент Александр Вучич уже заверил, что Сербия не станет посредником в схемах по реэкспорту запрещенной санкциями продукции из Евросоюза в Россию. Кроме того, Белград присоединился к санкциям против Беларуси и не проводит совместные военные учения с Россией после начала боевых действий на Украине. Наконец, сербское руководство заявило, что собирается искать альтернативные источники для импорта энергоресурсов, чтобы снизить зависимость от России.

Эксперты и политики допускают, что в конечном итоге Сербии придется принять если не полный пакет санкций против России, то ввести дополнительные ограничительные меры. Вероятно, Вучич отдаст это решение на откуп премьер-министру Ане Брнабич и главе МИД Ивице Дадичу, так как, согласно сербской Конституции, решение о введении санкций принимает правительство, отмечает научный сотрудник Университета Северной Каролины Димитар Бечев. Учитывая утверждение правительства во главе с Брнабич и давление со стороны Евросоюза и США, «можно ожидать, что Сербия согласится по крайней мере на часть требований Запада», допускает Бечев.

Сербия и так выполняет большую часть западных санкций, не присоединяясь к ним формально, однако в будущем Запад, вероятно, будет добиваться формального признания ограничений, считает Максим Саморуков. По его мнению, вопрос о рестрикциях против Москвы может встать острее после достижения хоть в каком-то виде консенсуса по вопросу Косово, который сейчас является для Запада большим приоритетом. «Вучич постепенно готовит общество к тому, что рано или поздно антироссийские санкции в том или ином виде придется ввести. Более того, он готовит к этому и российское руководство, пытаясь продемонстрировать, что всячески сопротивляется, — а это следует ценить», — резюмировал Саморуков, уточнив, что введение санкций вызовет негодование в обществе, однако едва ли приведет к разрыву связей Москвы и Белграда, которые «построены в основном на риторике, а не на каком-то практическом сотрудничестве».

В начале февраля Александр Вучич говорил, что не знает, сколько Белград продержится, «чтобы не ввести санкции» против Москвы. Осенью прошлого года Вучич также напомнил, что сама Россия, хотя и препятствовала признанию Сербии страной, причастной к геноциду, тем не менее не смогла предотвратить введение против Югославии санкций на уровне ООН в 1990-х. Масштабные экономические ограничения в отношении Югославии были одобрены Совбезом ООН в 1992 году. Продолжая боевые действия, Белград сам «навлек на себя санкции Организации Объединенных Наций, так как не прислушался к требованиям международного сообщества», цитировала газета The New York Times заявление российской стороны.

12 марта премьер Ана Брнабич заявила, что из-за отказа ввести санкции против России Сербия не может выпускать гособлигации и получать кредиты на прежних более выгодных условиях, а также ей приходится активнее бороться за прямые иностранные инвестиции. 13 марта о необходимости ввести санкций против России написал в своих соцсетях министр экономики Раде Баста. Он отметил, что «не может смириться с тем, какое давление оказывается» на Вучича. «Я за введение санкций против России, я поддерживаю президента Вучича в защите государственных и национальных интересов и полностью ему доверяю», — отметил чиновник.