Темные окна Мариуполя: как люди живут в огромной очереди на жилье

Самая острая проблема сегодняшнего Мариуполя — это жилье. Город был практически полностью разрушен во время уличных боев, но не смотря на активное восстановление — квартир в нем не хватает. Три года назад в Мариуполе жило 470 тысяч человек — теперь на треть меньше. Но ситуация остается неизменной: очередь на квартиры почти не двигается, и люди из сгоревших многоэтажек ждут, самовольно заняв уцелевшие здания или сняв углы. Однако местная власть предлагает им сложные и запутанные схемы, а на месте разрушенных домов строятся высотки, где квартиры можно лишь купить, взяв ипотеку. Как получить квартиру в Мариуполе, спрашивала корреспондент RTVI у и владельцев просторных новостроек с видом на “Азовсталь” и у чудом выживших жильцов “дома погорельцев”.

«Дом погорельцев»

Квартирный вопрос в Мариуполе стоит остро. Рассказы об утраченном жилье и попытках восстановить права на него тут можно услышать почти от каждого: от таксистов до простых прохожих, которые медленно прогуливаются по центральному проспекту Ленина.

— Я уже “на съеме” несколько лет живу. А тут «ипотеку» все строят, под продажу, — возмущается мужчина, придерживающий в руках пакет с постукивающими стеклянными бутылками.

Мужчины приостановились у поворота во дворы, а затем, немного пошатываясь, побрели в сторону одной из многоэтажек. Я пошла в противоположную — к проспекту Строителей. Тут, совсем недалеко от центра, живут 62-летняя Людмила и ее пожилая мама. До начала боевых действий у них было две квартиры недалеко от центра города. Обе сгорели в 2022 году вместе со всеми документами.

— Я в тот день пошла к маме, чтобы ей окна коврами закрыть на всякий случай. Оставила дома свой тревожный чемоданчик, где лежали все документы — и только у мамы закончила, начался сильный бой. У нас аж стены шатались. Мама уговорила меня не ходить к себе, поэтому я вернулась только спустя четыре дня. Пришла и увидела, как догорает подъезд моего дома», — рассказывает Людмила, стуча костылем по тротуару вдоль длинной аллеи по дороге к своему новому жилищу.

Вскоре женщина останавливается перед отремонтированной и выкрашенной желтой краской многоэтажкой. «Ее накануне войны отстроили. Хотели под семьи украинских военных отдать. Но теперь тут мы», — сказала женщина и, звякнув ключами, отворила входную дверь.

— А как так получилось, что вы именно тут живете? — спрашиваю я у Людмилы.

— А мы в убежище тут недалеко сидели, в подвале. К нам зашел кто-то из военной комендатуры. Спросил, чего мы не уходим. Я ответила, что идти нам некуда. Думала, что это МЧС куда-то всех эвакуирует. А он мне: «так вон, люди заселяются в этот дом». Ну и мы пошли. То есть нам просто сказали: живите тут. Мы выбрали себе единственную квартиру, где были окна целые, и заехали, — рассказала Людмила. — Вы за бардак извините, тут у нас вещей много, потому что друзья, кто уехал, на нас имущество оставили.

Квартира, где поселились Людмила и ее мама, небольшая, но светлая, двухкомнатная. Условия в квартире по большей части спартанские. По словам Людмилы, мебель она купить не решается — боится, что в любой момент их с мамой могут выселить. В одной комнате — небольшая кухня. В другой на нескольких крупных ящиках из-под «Колы» устроены две кровати. На одной из них, закутав ноги в одеяло, сидит пожилая женщина с коротко стриженными молочного цвета волосами и внимательно вслушивается в наш разговор.

— Значит, заселились мы сюда, но никаких прав у нас и у других жильцов на эти квартиры нет. Мы тут как в общежитии. Так и прозвали этот дом «домом погорельцев». Только по счетчикам платим, — рассказала Людмила, отставляя костыль в сторону и медленно опускаясь на табуретку посреди комнаты.

— А почему на очередь сразу не встали? Вам ведь должны были выдать квартиру взамен утраченной.

— А как? Я документы сгоревшие только два года восстанавливала. А потом, 11 апреля 2024 года, очередь закрыли. Точнее, стало как-то по-хитрому: нам теперь предлагают написать заявление об отказе от своего утраченного жилья и подать документы на денежную компенсацию. Потом нужно получить одобрение на денежную компенсацию, отказаться от нее — и только после этого встать на квартирную очередь. Это все нам Моргун [Олег Моргун — бывший мэр Мариуполя] на словах говорил. И в Минтруда нам это же повторяют.

Отказываться от права на свою сгоревшую квартиру и подавать документы на денежную компенсацию, которая для Людмилы составляет около полутора миллионов, женщина боится — если деньги сразу придут на счет, отказаться от них, по ее словам, будет уже нельзя. Да и на полтора миллиона квартиру теперь в городе не купишь, говорит она: «У нас тут цены только от двух миллионов начинаются, на деньги, которые нам предлагают, не купишь даже гараж». Ипотеку Людмила также получить не может из-за низкой пенсии в 15 тысяч рублей.

Я поднялась на верхние этажи — к соседкам Людмилы. Те повторили все ту же историю: рассказали, что заселились они в «дом погорельцев» случайно и теперь не могут встать на очередь. «Нам еще повезло, мы хоть тут живем. А остальные? Квартиру тут снять за 20 тысяч можно, а это сложно. Люди, которые в ПВР жили, возвращаются сюда, приезжают узнать, какие они в очереди, а их очередь только назад отодвигается. Дома многие, которые еще можно было восстановить, посносили. И теперь там жилье под ипотеку строят. Ясности никакой нет», — сказала одна из них.

Со скепсисом к такой бюрократически сложной постановке на квартирную очередь относятся и другие жители Мариуполя. По словам местной жительницы Виктории, она на протяжении нескольких лет собирала утраченные документы на квартиру, однако встать в очередь после выхода постановления 61-1 так и не смогла.

«Весь наш дом ушел под ипотеку»

Владимир Голиков до начала боевых действий вместе с женой и сыном жил в доме 117 по проспекту Металлургов. Всего в этом доме было больше сотни квартир, большинство — приватизированные. «В 2022 году наш дом сгорел, а потом его снесли в конце апреля 23-го года. Снос был без ведома жильцов, которых в городе оставалось человек 35-36. Я только в интернете увидел, что какая-то стройка там начинается», — рассказал RTVI Владимир.

Владимир как старший по дому поехал к котловану и поинтересовался у строителей, что планируется на месте снесенной многоэтажки. «Мне их главный на словах сказал, что дом будет отдан под ипотеку, но два нижних и два верхних этажа отдадут людям, которые тут до этого жили и лишились своих квартир. Я потом сказал это остальным жильцам, мы немного успокоились. Это же нам и Моргун обещал. А потом, когда дом уже отстроили и мы собрались во дворе, нам сказали, что весь наш дом ушел под ипотеку», — рассказал Владимир.

Адрес нового ипотечного дома — ул. Металлургов 117А. «Я еще с адвокатом по этому поводу говорил. Он мне сказал, что, если бы остался юридический адрес Металлургов 117, как у меня в прописке, то я бы мог заселиться и жить. И пусть попробуют выгнать. Ну а я, недалекий, раструбил это по всем группам…», — рассказал Владимир.

По его словам, он и другие жильцы ходили на личный прием к мэру Мариуполя Олегу Моргуну [освобожден от должности в июне 2025 года — прим.ред.] и спрашивал, почему земля была отдана под ипотечную застройку, но ответа не получил. «Вот у нас строился микрорайон „Невский“ в Мариуполе. Там не было никаких коммуникаций, все туда тянули. А на месте наших домов, где есть все коммуникации, строится ипотека? Ну почему нельзя сделать так, чтобы часть этих квартир в этом доме перешла к нам? Нам жить-то негде, мы все уже пожилые. Молодежи с нашего дома не осталось никого. А мне в ответ: мы постараемся поднять ваш вопрос на заседании с правительством. И на этом все», — рассказывает мариуполец.

Сейчас жильцы дома 117 по улице Металлургов разъехались кто-куда: «кто-то на даче, кто-то по общежитиям, но все в Мариуполе». Сам Владимир живет на съемной квартире и ждет получения компенсационного жилья — документы он подал еще в июне 2022 года, а на очередь его поставили только в 2024 году. «У меня квартира была 50,3 квадратных метров, а мне одобрили только 33 метра, так как жена умерла, а я не успел оформить наследство — у нас нотариусы не работали. Ну и я своей рукой вынужден был написать отказ от этих 17 метров. Но я и этим доволен. Если бы не встал на очередь тогда, то сейчас вообще ничего не получил бы, только эти 45 тысяч за квадратный метр», — рассказал Владимир. Его номер в очереди — в пятой сотне: «был 409, но сейчас — не знаю. Сейчас в „квартирный отдел“ не пробьешься и номер не узнаешь. Люди там ночуют».

«Квартиры получили те, кто сразу подал документы»

Есть и те, кому повезло куда больше: как правило, это жители города, которым удалось сохранить документы и сразу, в 2022-2023 годах, встать на квартирную очередь. Сейчас они живут в новых микрорайонах. Один из таких расположен на левом берегу, по улице Гугеля, недалеко от комбината «Азовсталь».

Ключи от новых квартир в четырех новостройках мариупольцы получили 19 декабря 2024 года. Всего жилкомплекс насчитывает десять многоквартирных домов с зонами для отдыха, парковкой и собственной котельной. Несмотря на ранее утро, во дворе дома оживленно. На площадке гуляют дети, за которыми приглядывают две пожилые женщины. Неподалеку — около входа во двор — тихо переговариваются о чем-то две молодые женщины, которые выгуливают собак. Они соседки, живут в этом микрорайоне. Я спрашиваю о том, как им удалось получить здесь жилье. Женщины охотно рассказывают, но имена называть отказываются.

— Квартиры получили те, кто подали документы на них сразу. Мы, например, в 2022 году на очередь встали. Там уже очередь огромная к этому времени выстроилась, — говорит одна из них.

— Да, нам повезло, что мы ничего через суд не восстанавливали. Просто в первый вагон считай заскочили — и все. Я знаю, что сейчас многие получить квартиры не могут, потому что в городе больше компенсационное жилье не строится, только ипотечное. И люди от этого страдают. Поэтому получилась такая ситуация, что люди получить не могут ничего. Там уже не 200 человек, а тысячи, — подхватывает другая.

Проговорили несколько минут. Женщины еще раз пожаловались на «ипотечников», вспомнили свое жилье «у моря», а потом медленно пошли по улице, окрикивая своих собак. Вскоре каждая из них скрылась за дверями своего подъезда.

RTVI направил запрос в Минстрой ДНР с вопросом о том, планируется ли строительство компенсационного жилья в 2025 году, но на момент публикации ответа не получил. Кроме того, запросы на основании обращений жителей были отправлены в Правительство ДНР и Народный Совет ДНР.