Уголовное дело Алексея Москалева о дискредитации Вооруженных Сил России и антивоенный рисунок, который его дочь нарисовала в школе на уроке ИЗО, не связаны между собой. Об этом заявила уполномоченный по правам ребенка при президенте России Мария Львова-Белова в своем телеграм-канале.
По ее словам, она познакомилась с дочерью Москалева еще в начале марта, при встрече они «говорили, обнимались, плакали». Тогда же девочка рассказала, как «переживает за папу», добавила детский омбудсмен.
Львова-Белова рассказала, что для того, чтобы разобраться в ситуации, она провела совещания с главой и прокурором Тульской области, представителями всех профильных ведомств и ознакомилась с отчетами областного управления Следственного комитета, а также комиссии по делам несовершеннолетних и аппарата детского омбудсмена.
Как утверждает омбудсмен, с февраля 2022 года дочь Москалева «прогуливала школу», а с апреля совсем перестала ее посещать, причем отец девочки «не шел на контакт с педагогами» и «вел себя агрессивно». Вместе с тем, как пишет Львова-Белова, мать девочки «практически не участвовала в ее жизни». «Сейчас девочка остается в СРЦН по ее заявлению. Отношения между ними сложные», — отметила она.
В мае 2022 года Москалевых поставили на учет как семью, находящуюся в «социально опасном положении», и органы профилактики подали иск об ограничении обоих родителей в родительских правах, «потому что отца неоднократно привлекали к административной ответственности за ненадлежащее исполнение родительских обязанностей», отметила уполномоченный по правам ребенка.
Кроме того, по словам Львовой-Беловой, в апреле 2022 года суд оштрафовал Алексея Москалева за «дискредитацию» российской армии, но он продолжал «противоправную активность в соцсетях», поэтому в декабре против него возбудили уголовное дело.
«Во время следствия он сбежал. Его задержали, за нарушение подписки о невыезде по решению суда поместили под домашний арест и запретили общение со всеми, включая [дочь]», — добавила она.
Как уверяет детский омбудсмен, отец девочки при помещении под домашний арест не возражал против запрета на общение с ребенком.
«Ты герой. Мой герой». Опубликовано письмо школьницы, отца которой приговорили к двум годам по делу о «дискредитации» армии
«Мы указали органам профилактики на дополнительные возможности выхода из ситуации. По нашей рекомендации они усилили поиск близкого окружения, пытались передать девочку родным. Нашлись родственники по линии отца, но они пока отказались брать опеку над Машей», — поделилась правозащитница.
Львова-Белова сообщила, что начался судебный процесс по ограничению родительских прав Москалевых, заседание состоится 6 апреля.
Мать девочки Ольга Ситчихина, которая проживает с мужем и 17-летней дочерью в Тамбовской области, работает в охране и ездит на заработки в Москву, заявила «7х7» о намерении забрать ребенка из приюта.
По словам женщины, девочка отказывалась ехать к ней, пока отец находился под домашним арестом, но сейчас, наоборот, просит ее забрать. Дом Ситчихиной уже осмотрели представители органов опеки и другие чиновники, проверившие также сведения о заработке женщины. Ольга утверждает, что директор приюта и соцработники остались довольны состоянием ее жилья, а от вахтовой работы она готова отказаться.
«Я намерена сидеть дома, а мой муж с братом будут работать, без денег никто сидеть не будет. У меня большой огород: знаю, что зимой будут закрутки, мясо. В деревне у нас как таковой работы нет, а город от нас в 25 км. Автобусы ходят через день, поэтому в городе я не могу работу найти», — рассказала женщина.
Она пожаловалась, что получала угрозы из-за «отказа» от ребенка, хотя, по ее словам, муж сам «выставил» ее из квартиры и запретил общаться с младшей дочерью, а старшую — от другого брака — ей якобы пришлось «выкрасть» из школы.
«У него [Москалева] характер очень жесткий. Он не бил, ничего, но такие слова говорил, что лучше бы вдарил, без ножа резал. Машу он никогда не обижал: она у него царь и бог. Он трубку Маше не давал, был против. Я подгадывала время, когда она была одна, звонила, мы с ней переписывались во «ВКонтакте». [Последний раз] я видела ее, наверное, в классе во втором: гуляли вместе и за ягодами ходили, пока я была в Ефремове, а потом я уехала», — рассказывает женщина.
Ситчихина заверяет, что не станет запрещать дочери видеться с отцом, даже если того отправят в колонию, и готова возить ее на свидания, а потом, после его освобождения, разрешит жить с ним.
Мать девочки заявила, что не понимает, «чему ее Москалёв учил». Она сама, по ее собственному признанию, «не лезет в политику», и «голова ничем не забита», поэтому главное — чтобы «все были одеты, обуты и накормлены», а «политику, антипропаганду и рисунки» у девочки удастся «отбить» после исчезновения отцовского влияния.
Заседание суда по ограничению Алексея Москалева в родительских правах состоится 6 апреля, и Ольга Ситчихина планирует присутствовать на нем дистанционно.
«Я буду по видеосвязи разговаривать с судьей, чтобы все знали, что я существую, общаюсь с дочерью и хочу ее забрать. А то тут говорят опекунство, хотят взять…Никакого опекунства! Я просто не позволю, чтобы чужой человек воспитывал мою дочь! Я ее не брошу!» — заверила женщина.
Пока дочь Алексея Москалева остается в социально-реабилитационном центре в Ефремове. Ее отец 30 марта был задержан белорусской полиции в Минске по запросу российских правоохранительных органов, после того как сбежал. В России суд поместил мужчину под домашний арест по уголовному делу о «дискредитации» Вооруженных сил, его заочно приговорили к двум годам колонии общего режима за антивоенный комментарий в соцсети.