Вечером 11 ноября в Красногорске 10-летний мальчик нашел спрятанное в десятирублевую купюру взрывное устройство, после соприкосновения с которым произошел взрыв. Ребенок выжил, но лишился нескольких пальцев на руке. Корреспондент RTVI поговорил с местными жителями о том, как изменилась их жизнь после трагедии и узнал, почему теперь некоторые из них не выпускают детей из дома.
Поздно вечером во вторник Татьяна уже собиралась ложиться спать, когда в ее комнату вбежала дочь.
«Мам, прости, что разбудила. Где корвалол?!», — кричала девушка.
Татьяна не поняла, что произошло. Но дочь быстро ей объяснила, что на улице был взрыв. Чуть позже в интернете мать с дочерью прочитали, что на СВУ, замаскированном под банкноту, подорвался ребенок.
Денис Волин / RTVI
Девушку всю трясло.
«Ты успокойся, давай чаю попьем», — сказала ей Татьяна.
Этой ночью женщины больше не ложились. А на утро дочь Татьяны повела сынишку в школу, крепко держа его за руку и пристально глядя под ноги. Уже два дня это их единственный протокол безопасности. Из школы, точно так же, держа за руку, мальчика забирает бабушка.
«Никто не мог подумать об этом, боже мой!», — говорит Татьяна RTVI. — Из школы уже написали сообщение, чтобы все поговорили со своими детьми. Чтобы ничего не поднимали! Но дети, вы же понимаете, они бестолковые. Не успеешь еще сказать — не бери! Не бери! Не бери! — они уже возьмут».
Татьяна высматривает своего внука среди высыпавшей из дверей школы детворы, и продолжает:
«В общем, мы решили, что теперь мать или я ведем его за руку и только по асфальтированной дорожке. Боимся теперь, что снег пойдет, под снегом-то что угодно может быть».
Школа №8 расположена на улице Пионеров. Рядом с ней спортивный комплекс, куда прибежал ребенок, подорвавшийся на СВУ после инцидента, рядом — несколько детских площадок. Здесь огромное количество детей.
Денис Волин / RTVI
На площадке рядом со школой стоят две молодые мамы. Вокруг кружат школьники.
«Мы и до этого внимательно ко всему относились, рассказывали, что нельзя ничего поднимать. Сейчас еще раз проговорили», — говорит девушка.
В этот момент школьники поднимают зажигалку, которая валялась на площадке.
«Ну вот видите, как тут быть?!», — восклицает вторая мама. Рядом с ней ее маленький сынишка: «Мама, у него зажигалка!». Мама строго говорит: «Нельзя ничего поднимать!».
Татьяна, которая ждет своего внука, рассказала, что он у нее отличник, прекрасно справляется с учебой, но — схватить на улице может все, что покажется интересным.
«И не успеешь сказать! — говорит женщина. — Мы не ездим больше ни по музеям, нигде. Ведь все что угодно может быть. Моя знакомая с этой же школы, мы созванивались, у нее дочка тут учится, она сказала: мы сидим дома, потому что это очень страшно. А то ли еще будет! Все в шоке, все просто в шоке. И все боятся!».
Две молодые мамы с тем, что нужно сидеть дома и никуда не выходить, не согласны.
«Да нет, знаете. Я так скажу: страшнее не стало. Это всегда было. И в 90-е было. Просто нужно быть внимательнее и осторожнее. А дома сидеть? Ну как сидеть. Жизнь-то продолжается», — говорит одна из девушек.
Я пытаюсь выяснить у своих собеседниц, где все-таки произошел взрыв. Версии разнятся. Изначально сообщалось, что все случилось на детской площадке во дворе дома №11. Однако жительница дома, которая наблюдала из окна за обстановкой после приезда полиции и «скорой» утверждает, что местом трагедии был тротуар через дорогу.
Денис Волин / RTVI
«Он шел вот отсюда, — показывает Марина на противоположную улицу, находящуюся с другой стороны ее дома. — Все было часов в восемь вечера. Я услышала, что что-то бабахнуло. Позже муж рассказал, что случилось. Я подошла к окну, там все оцеплено».
После этого случая муж Марины уже произвел инструктаж младшего внука. «Мы ему сразу же сказали, чтобы ничего на улице не поднимал. Но как теперь детям гулять на детских площадках? Это же надо за ручку с ними ходить», — сетует собеседница RTVI. «А в целом, — добавляет женщина, — мальчика очень жалко. Бедный ребенок».
Рассуждая о том, кто мог подкинуть такую бомбу, собеседницы RTVI теряются в догадках. Татьяна говорит: «Это же наверняка специалист сделал. И сам-то он не подкладывал. Наверно, какого-нибудь нашли за деньги». Одна из двух молодых мам рядом со школой отвечает вопросом на вопрос:
— Ну кто?
— Кто? — переспрашиваю я.
— Ну, украинцы, кто. А может быть, и нет.
Рядом с тем местом, где, по словам Марины, и произошел взрыв, идет группа школьников. Они обсуждают информацию, заполонившую накануне телеграм-каналы о том, что в том или ином районе Москвы находили банкноты с намеком, что в них тоже СВУ. К счастью, никакой взрывчатки там все же не было.
— В Митино еще нашли! Показать? — достает телефон школьник.
— Что за дауны это делают! — кричит другой.
— Нерусские какие-то! — бурчит третий.
Рядом съемочная группа одного из федеральных телеканалов снимает сюжет. Школьники замечают оператора и бегут к месту трагедии со словами: «Давай туда, пройдем мимо, попадем в телевизор!».
В Красногорске о трагедии знают все. Особенно дворники. Они тоже в зоне риска.
Денис Волин / RTVI
В расположенном неподалеку парке работник коммунального предприятия, мигрант из одной из стран Средней Азии, сгребает граблями листву. Он приветлив и вежлив. Зовут — Мурад.
— Слышал, — меняясь в лице, вздыхает он, когда интересуюсь у него про взрыв.
— Не страшно вам работать после этого случая?
— Страх, конечно, есть, — признается Мурад. — А что делать-то? Надо работать.
Я спрашиваю, как он может обезопасить себя. Мурад отвечает, что просто старается об этом не думать.
Когда мы прощаемся, он снова улыбается добродушной улыбкой и говорит: «Бог в помощь нам».