«Ничего кроме ироничной улыбки вызвать не могут». Замглавы МИД Сергей Вершинин — об инициативах исключить Россию из ООН

Заместитель министра иностранных дел России Сергей Вершинин ответил на вопросы RTVI о том, какие есть шансы у продления «зерновой сделки» в марте, что в МИДе думают об украинской инициативе по исключению России из ООН, стоит ли ждать подвижек по «аммиачной сделке» и что происходит с переговорами о зоне безопасности вокруг ЗАЭС.

«Страны Запада предпочитают работать с удобными партнерами в русле выдуманных ими «правил»»

Изменился ли после февраля 2022 года формат коммуникации между Россией и международными организациями — в частности, ООН?

Формат коммуникации внутри международных организаций определяется их учредительными документами. В случае с ООН ее Устав четко регламентирует роль и функции ключевых органов Организации, включая Совета Безопасности, Генассамблею и Секретариат ООН. В этом отношении ничего не поменялось. При этом нельзя сказать, что проблем во взаимодействии с организациями системы ООН и ее представителями вовсе не существует. Деградация межгосударственного общения началась не с февраля 2022 года, а с началом украинского кризиса в 2014 году. В то время Секретариат ООН занял вполне однозначную позицию: его представители воздерживались от прямой критики в адрес Киева, даже когда тот вел военную кампанию против своих граждан в восточных регионах Украины. Одновременно буквально с первых дней специальной военной операции [генсек ООН] Антониу Гутерреш и его подчиненные начали высказывать прямые и во многом надуманные претензии в адрес России.

На наши резонные вопросы о причинах «двойных стандартов» нам поясняли, что Секретариат в своих действиях вынужден руководствоваться решениями Генассамблеи ООН, хотя они носят, напомню, лишь рекомендательный характер. Речь идет о резолюции о «территориальной целостности Украины» 2014 года и документах антироссийской 11-й чрезвычайной специальной сессии Генассамблеи. Примечательно, что ни одно из перечисленных решений не было принято консенсусом, а значит не пользовалось безусловной и единодушной поддержкой государств-членов ООН по причине их очевидной политизированности. Что касается межгосударственного взаимодействия на площадке ООН, то оно продолжается в активном ежедневном режиме в соответствии с широкой повесткой дня органов системы ООН. Если ряд стран Запада и их союзников предпочитают работать лишь с удобными партнерами в русле выдуманных ими «правил» поведения, то пусть это останется на их совести. Российская Федерация, в свою очередь, продолжит взаимовыгодное сотрудничество со всеми странами, которые искренне в этом заинтересованы.

В декабре глава МИД Украины Дмитрий Кулеба назвал Россию «узурпатором места Советского Союза в Совбезе ООН» и заявил, что Украина начала процесс, направленный на исключение России из СБ ООН и Организации в целом. Как Вы прокомментируете такие инициативы Украины и высказывания Запада о возможности ограничить права России в ООН?

К подобным заявлениям всерьез относиться не стоит. Спекуляции Киева на тему членства России в ООН уже давно набили оскомину и ничего кроме ироничной улыбки вызвать не могут. Как мы уже неоднократно говорили, Россия является членом всемирной Организации и постоянным членом ее Совета Безопасности на правах государства-продолжателя СССР. Данный статус нашей страны подкреплен множеством официальных документов, один из которых — решение Совета глав государств СНГ от 21 декабря 1991 года. В нем участники Содружества поддержали Россию в том, чтобы она продолжила членство СССР в ООН, включая постоянное членство в Совете Безопасности, и других международных организациях. Свою подпись под этим решением поставил и президент Украины Леонид Кравчук, что по большому счету уже сводит на нет любую аргументацию Киева.

Отдельного внимания заслуживает и письмо президента РСФСР Бориса Ельцина на имя генсекретаря ООН Хавьера Переса де Куэльяра от 24 декабря 1991 года, в котором говорится, что членство СССР в ООН, в том числе в ее Совете Безопасности, и во всех других органах и организациях системы ООН «продолжается Российской Федерацией при поддержке СНГ». Тогда ни одно государство-член не высказало возражений против содержащейся в послании схемы, в результате чего Россия автоматически взяла на себя все права и обязанности Советского Союза во всемирной Организации. В дальнейшем никаких попыток оспорить статус России как продолжателя СССР не наблюдалось. По прошествии более 30 лет никаких правовых изменений также не произошло, что полностью лишает оснований какие-либо украинские или западные претензии на этот счет.

Насколько серьезно сказывается на России давление со стороны международных организаций?

Здесь сразу следует уточнить, что международные организации не являются какими-то самостоятельными субъектами международных отношений. Та же ООН — это 193 государства-члена, каждое из которых обладает своими особенностями, озабоченностями и интересами. Поэтому отдача от деятельности данной важнейшей многосторонней структуры напрямую зависит от готовности входящих в нее стран к конструктивному взаимодействию и проявлению политической воли.

К сожалению, с момента вынужденного начала нашей специальной военной операции на Украине и Донбассе представители коллективного Запада окончательно отошли от культуры цивилизованного диалога и компромисса и взяли курс на использование ООН в качестве площадки для наращивания давления на «неугодные» государства. В практическом плане это вылилось в созыв антироссийской 11-й чрезвычайной специальной сессии Генассамблеи, в рамках которой США и союзники продолжают вбрасывать одну за другой политизированные инициативы, лишь отдаляющие надежное урегулирование ситуации.

При этом принятие соответствующих решений Генассамблеи обеспечивается неприкрытыми угрозами в адрес развивающихся стран, которых — с использованием экономического и политического шантажа — буквально принуждают голосовать в пользу различных русофобских документов. И даже при столь нечистоплотной игре Вашингтону и его сателлитам не удается склонить подавляющее большинство делегаций в Генассамблее к поддержке своих одиозных проектов. Достаточно сказать, что за последнюю резолюцию о «репарациях за агрессию против Украины» проголосовало менее половины членов ООН.

Так что в данном контексте ни о каком «давлении международных организаций» не может быть и речи. За направленные против России деструктивные начинания голосуют связанные блоковой солидарностью участники западного «лагеря», а также некоторые государства, которых посредством жесточайшего «прессинга» заставили отказаться от суверенитета и национальных интересов. Многие десятки стран так и не подчинились диктату Вашингтона и его сателлитов. И, конечно же, не следует забывать, что решения 11-й чрезвычайной специальной сессии Генассамблеи не просто юридически ничтожны по своему содержанию, но и в соответствии с Уставом ООН имеют исключительно рекомендательный характер.

Как, на Ваш взгляд, отражается текущая геополитическая ситуация на взаимодействии России с международным сообществом по экологическим вопросам?

Природоохранная деятельность является безусловным приоритетом Российской Федерации на многосторонних площадках в рамках системы ООН. Специфика этой работы такова, что она может быть эффективной лишь при активном и постоянном взаимодействии всех участников международного сообщества. В этом процессе нет места политизации. В своих подходах исходим именно из этого непреложного факта. К сожалению, с началом СВО западные страны по сути дела пытаются подорвать работу в рамках многосторонних природоохранных механизмов ООН, «размывая» повестку дня разного рода призывами с осуждением России, а также непрофильными проблемами безопасности, миграции, защиты прав человека. Международная координация в сфере охраны природы фактически подменяется обсуждением посторонних, но приоритетных для Запада тем.

Одновременно в международном сообществе растет осознание, что вопрос защиты окружающей среды слишком важен, чтобы позволить его «заболтать» в интересах геополитического соперничества. Рассчитываем, что, как это уже бывало не раз, неумолимый ход истории заставит их вернуться к конструктивному и равноправному диалогу с Россией, в том числе и на природоохранном направлении.

«Процесс реализации Стамбульских договоренностей не может быть признан удовлетворительным»

Как Вы оцениваете ход реализации «зерновой сделки» после продления в ноябре 2022 года?

Очевидно, что процесс реализации Стамбульских договоренностей от 22 июля 2022 года не может быть признан удовлетворительным. По факту, выполняется только «черноморская инициатива» по вывозу украинского продовольствия, да и то в далеком от изначально заявленных гуманитарных целей формате — грузы на 70% состоят из кормовой кукурузы и фуражного зерна, направляются преимущественно в государства с высоким уровнем доходов (47%) и выше среднего (33%), в собственно нуждающиеся страны (Сомали, Эфиопия, Йемен, Судан, Афганистан, а также в Джибути) было поставлено всего 3% продукции. Прогресс в выполнении Меморандума Россия-ООН по нормализации отечественного сельхозэкспорта стремится к нулю — все ограничения на банковские платежи, страховки, доступ в порты сохраняются и к ним добавляются новые. В этих условиях вся концепция «пакетных» взаимоувязанных Стамбульских соглашений, направленных на преодоление продовольственного кризиса, рискует потерять смысл.

Евросоюз отрицает обвинения в том, что большая часть зерна поступает не в беднейшие страны, а в страны Европы, указывая на гуманитарную помощь со стороны ЕС в адрес бедных стран, в том числе через ООН. Как Вы можете прокомментировать такую позицию?

Россия как одна из сторон «черноморской инициативы» вместе с Турцией и Украиной полноправно работает в рамках специально созданного Совместного координационного центра в Стамбуле. У наших представителей есть вся информация о судах, номенклатуре, объемах вывозимой продукции, пунктах назначения. Данные статистические сведения наглядно показывают, что около половины украинской продукции направляется в ЕС и такие развитые страны, как Южная Корея и Израиль. В беднейшие государства, в том числе по линии ВПП ООН, было вывезено около 582 тысячи тонн, что составляет 2,82% от общего трафика общим объемом более чем 21 млн тонн. Не секрет и то, что украинские поставки осуществляются на сугубо коммерческой основе, из-за чего ооновцы были вынуждены в целом переквалифицировать «черноморскую инициативу» из гуманитарной в коммерческую.

Зерновая сделка продлевается каждые 120 дней. На Ваш взгляд, будет ли необходимость продления сделки в марте 2023 года и позже?

Как известно, «черноморская инициатива» по вывозу украинского продовольствия была изначально рассчитана на 120 дней (до 18 ноября 2022 года). Затем в условиях отсутствия возражения сторон договоренность была продлена еще на 120 дней — до 18 марта 2023 года. Срок действия Меморандума Россия-ООН по нормализации отечественного сельхозэкспорта — 3 года. Наша позиция по вопросу дальнейшего продолжения «черноморской инициативы» остается прежней — без осязаемых результатов по реализации Меморандума Россия‑ООН, прежде всего по реальному снятию санкционных ограничений с российского сельхозэкспорта, концепция Стамбульских «пакетных» договоренностей и простое продление украинского документа нецелесообразно.

Как сейчас обстоят дела с той частью Стамбульских договоренностей, которая касается экспорта российского продовольствия и удобрений?

Прогресс в реализации Меморандума Россия-ООН по нормализации отечественного сельхозэкспорта остается ограниченным — усилия вроде бы предпринимаются, а практических результатов до сих пор нет. Профильный «Россельхозбанк» остается отключенным от SWIFT, страховые премии носят запретительный характер, доступ в порты отсутствует, а европейцы с 22 июля 2022 года приняли три новых пакета санкций с дополнительными ограничениями, в том числе против нашего сельхозэкспорта.

Наглядным примером блокирования западниками российских поставок является работа по безвозмездной передаче 262 тысяч тонн наших удобрений беднейшим странам. Направили официальное обращение на этот счёт Генсекретарю ООН 7 сентября 2022 года. Первая и единственная партия в 20 тысяч тонн была отправлена из Нидерландов в Малави 29 ноября 2022 года, прибыла в промежуточный пункт в Мозамбике 28 декабря 2022 года, и сейчас находится на пути к получателям.

Таким образом, на передачу под эгидой ООН лишь 10% удобрений потребовалось уже более 5 месяцев. И это при том, что российская сторона взяла на себя все расходы по доставке и транспортировке продукции помимо собственно её стоимости, а также оплатила «посреднические услуги» Всемирной продовольственной программы ООН. Важно также подчеркнуть, что это чисто гуманитарная акция, на которую никакие ограничения не должны распространяться в принципе. Но если и её выполнение идет с таким трудом, то можно представить, с какими трудностями сталкивается наш экспорт.

Со своей стороны в 2022 году, несмотря на все препоны и ограничения, смогли самостоятельно, без помощи ООН, поставить на мировые рынки 23 млн тонн зерновых (преимущественно пшеницу (от 70 до 90% грузов) в страны Африки (40%) и Азии (55%)) и 20 млн тонн удобрений. Это всё равно на несколько миллионов тонн меньше, чем могли бы, и это та цена, которая заплачена за введенные западниками санкции.

Возможно ли в этом году заключение «аммиачной сделки»?

Положение о поставках на мировые рынки удобрений и сырья для их производства, включая аммиак, прописано в обоих Стамбульских соглашениях. Перевалка аммиака по трубопроводу «Тольятти-Одесса» и его вывоз должны были возобновиться вместе с запуском «черноморской инициативы» и началом транспортировки украинского продовольствия. Однако этого не произошло и не происходит из-за позиции Киева, обставляющего восстановление работы аммиакопровода политическими условиями.

В результате цены на сырье для производства удобрений держатся на пиковых отметках и, по сути, являются запретительными. Аммиакопровод, прокачивающий в год около 2,5 млн тонн сырья, достаточного для производства 7 млн тонн удобрений, чтобы прокормить 200 млн человек, простаивает только и исключительно из-за позиции Киева. Технические возможности для реализации этого важного взаимовыгодного и отвечающего интересам продовольственной безопасности проекта имеются. Никакие дополнительные договоренности, учитывая имеющиеся положения Стамбульских документов, не требуются.

Видите ли Вы необходимость в дополнительных каналах доставки зерна и другой продукции в бедные страны в условиях конфликта? Обсуждаются ли такие вопросы с ООН, Евросоюзом и другими заинтересованными сторонами?

В целом считаем необходимым помогать и поддерживать все нуждающиеся страны, ответственно выполнять свои гуманитарные обязательства без какой-либо политизации, дискриминации и предварительных условий. Тем более что проблемы продовольственной безопасности и угроз голода обострились задолго до событий на Украине. В числе основных негативных факторов — пандемия COVID-19, запущенные западниками бесконтрольная денежная эмиссия и форсированный переход на «зеленую» экономику в сочетании с неблагоприятными климатическими изменениями.

К ним добавились незаконные односторонние санкции США и ЕС против России, которые, несмотря на все пропагандистские заявления Вашингтона, Брюсселя и Лондона, нарушают поставки продовольствия и удобрений. Нужны не какие-то дополнительные каналы, а прекращение западниками санкционной войны против России, которая усугубляет положение и без того уязвимых стран. Ставит их перед лицом не только кризиса ценовой доступности сельхозпродукции, но её физического дефицита. Ведем соответствующую работу с экспертами ООН во главе с генсекретарем ЮНКТАД Ребекой Гринспан в рамках Меморандума Россия-ООН по нормализации нашего сельхозэкспорта.

По вашим оценкам, когда стороны могут прийти к консенсусу по вопросу зоны безопасности вокруг ЗАЭС. Возможно, какие-то договоренности уже достигнуты? Какие параметры обсуждаются в данный момент?

Обсуждение более чем актуальной темы создания зоны ядерной и физической ядерной безопасности вокруг Запорожской АЭС (ЗАЭС) продолжается при посредничестве гендиректора МАГАТЭ Рафаэля Гросси. Мы заинтересованы в том, чтобы результат был достигнут как можно быстрее, и чтобы обстрелы ЗАЭС, являющейся российским объектом, со стороны украинских вооруженных сил прекратились раз и навсегда. Но для этого, в первую очередь, необходимо четко выраженное согласие официального Киева, чего мы не наблюдаем. Определенное видение того, что собой должна представлять «зона безопасности» и каковы были бы обязательства России и Украины на этот счет у нас и у руководства МАГАТЭ имеется. Однако говорить о конкретных параметрах договоренностей в настоящий момент преждевременно, поскольку Рафаэлю Гросси приходится сверяться с украинской стороной. А здесь, как я уже сказал, никакой ясности пока не видно.

Рассчитываем, что в итоге все же удастся договориться по данному вопросу. От этого зависит судьба крупнейшего ядерного объекта в Европе, который оказался в непосредственной близости от зоны ведения боевых действий. Любая авария на станции чревата катастрофическими и непредсказуемыми последствиями не только для региона, но и для соседних европейских стран.