Украина не подпишет мирный договор: военблогер Живов о войне с НАТО

Украина не пойдет на мирные переговоры, а антикоррупционный скандал делает режим Зеленского крайне шатким. Но главные получатели дивидендов от этого — отнюдь не Россия, а США и ЕС, считает военный блогер Алексей Живов. В интервью RTVI он рассказал, почему президента Украины могут ликвидировать, зачем Трампу Венесуэла, что делать с рождаемостью и мобильным интернетом в РФ, а также — ждать ли войны с НАТО.

— Алексей, предлагаю начать с нового мирного плана Трампа. Пойдет ли Украина на подписание договора?

— Украина будет делать вид, что готова подписать, но надо обсудить. Думаю, что в итоге они найдут повод не подписывать.

— А Россия? Что нас не устраивает в этих пунктах Трампа?

— Слишком многое. Путин четко дал понять: нужен долгосрочный мир. Перемирие не нужно. Нужна денацификация, а не передышка для нацистов. Нужно, чтобы НАТО ушло от наших границ, чего они делать не планируют. Нужно снять санкции, которые снимать никто не собирается и так далее. Этот план нам откровенно не подходит.

— Что думаете по поводу антикоррупционного скандала на Украине и способен ли кейс Миндича привести к краху режима Владимира Зеленского?

— Я думаю, что для режима Зеленского это максимально серьезная угроза. Они, как мы помним, уже пытались выковырять НАБУ (Национальное антикоррупционное бюро Украины — прим.ред.). И ничего у них из этого не вышло: подключилась «сетка Сороса», начались митинги, протесты и в конце концов закон против НАБУ откатили обратно. Само НАБУ, как мы знаем, Зеленскому не подчиняется, это структура с подчинением внешним спецслужбам, и была создана с целью контроля за украинской коррупцией. Чтобы в случае, если собака будет сильно беситься, ее можно было одернуть.

Сейчас, как мне видится, США хотят прекратить военный конфликт на Украине. При это не стоит обольщаться, это намерение совершенно точно не в интересах России, а в корыстных интересах Соединенных штатов. Они хотят зарабатывать на этой истории деньги точно так же, как они пытаются зарабатывать на примирении Армении с Азербайджаном и на наших бывших республиках в Средней Азии. Просто теперь пришло время Украины. Они в нее долго вкладывали деньги, в том числе в военный конфликт, а теперь, видимо, хотят получить свои дивиденды.

С учетом тяжести обвинений, которые предъявлены команде Зеленского и скорости, с которой они разрастаются, полагаю, что его власть сейчас находится в максимально шатком состоянии. Над ней нависла угроза. И под давлением этих обстоятельств он может либо пойти на разные уступки, чего и добивается Америка. Либо ему полностью придется разорвать отношения с США, пересажать без правовых процедур всех офицеров НАБУ и устроить своего рода еще один внутренний переворот, зачистив всех политических конкурентов. И это будет грозить очень большими политическими потрясениями Киеву.

Я думаю, что всем тем, кто инициировал эту историю, было бы удобнее, чтобы Зеленский подписал какие-то документы и принял на себя всю тяжесть за это решение, стал максимально токсичным. А затем, — чисто гипотетически, если Россия пойдет на мирную сделку, — из-под него мог бы выпрыгнуть новый лидер, который ее заключит. Что до самого Зеленского, то потом его или устранят, или он поедет куда-то во Францию.

— А как может повести себя Евросоюз в этой истории? Повлияет ли это каким-то образом на поддержку Украины? Или сама история— часть общего плана США и ЕС?

— Полагаю, что не в интересах ЕС, чтобы война прекратилась. Они бы хотели продолжать держать Россию в напряженном состоянии. Но в их интересах, чтобы за эту войну заплатила Америка, а не Европа. Америка платить не хочет.

— В октябре Еврокомиссия представила новый оборонный план до 2030 года. Из него следует, что страны ЕС довольно активно увеличивают оборонные бюджеты, планируют потратиться на системы ПВО, ракеты и прочие вооружения. А на днях министр обороны Германии Писториус прямо заявил о том, что война между НАТО и России может начаться уже в ближайшие годы. Чуть раньше подобное заявление прозвучало из уст главы генштаба вооруженных сил Франции. Что вы думаете на этот счет. Мы действительно стоим на пороге войны с НАТО?

— Однозначно. И естественно, эту войну инспирируем не мы. У нас нет никаких военных интересов в Европе. Ни земель, ни чего-то другого нам от них не нужно. Напротив, в интересах России, скорее, мир с Европой, торговля и открытые европейские рынки. А вот Европе война с нами нужна. Они об этой войне говорят, причем всегда в контексте некоего события, которое вынудит Россию напасть на одну из стран НАТО. Мы в свою очередь задаемся вопросом: что же такое может вынудить Россию напасть на НАТО? Ну, очевидно, что только военная провокация, на которую нельзя ответить дипломатическими способами. Таким образом, предполагаю, что будет подготовлена одна или даже серия очень ощутимых военных провокаций, которые должны, по их мнению, вынудить Россию на войну.

И, вероятно, они рассчитывают, что мы будем вести с ними войну конвенционную. Потому что ядерная война для Европы закончится очень быстро — может, даже за день.

— Такой военной провокацией может стать попытка блокировать Калининград? Это, кстати, страны НАТО уже отрабатывают на своих учениях в Балтийском море.

— Конечно. Я думаю, это будет связано как раз с блокадой Калининграда.

— Почему внушительный ядерный потенциал России больше не пугает европейских ястребов, заявляющих о войне между РФ и НАТО?

— Во-первых, европейские элиты не верят, что мы можем применить ядерное оружие. Во-вторых, у них есть институты и схемы «принуждения» России к использованию только конвенционных вооружений. То есть структуру и коридор конфликта будут пытаться смоделировать так, чтобы они не подразумевали использование ядерного оружия.

— Но блокада Калининграда, раз уж мы это упомянули, веский повод для России привести в действие пункты ядерной доктрины. Разве нет?

— Возможно, «схемы принуждения», как они себе это представляют, включают в себя сценарий, когда в России просто некому будет нажать на ядерную кнопку.

— В одном из интервью вы обмолвились, что план войны с Россией у НАТО находится едва ли не в свободном доступе. Что в нем сказано?

— Они неоднократно публично озвучивали, что у них есть институты, которые прорабатывают стратегию «обезоруживающего неядерного удара». С учетом того, как сильно они полетали при помощи своих украинских партнеров над территорией России, наверное, хорошо понимают предельные возможности нашей противовоздушной обороны и других средств, которые мы сейчас имеем.

Чтобы победить кого-то, тебе нужно рассчитать его силы. А благодаря тому, что они перманентно три с половиной года ведут военную разведку, прикрываясь украинским флагом, достаточно хорошо понимают наши силы.

— У вас есть предположения, когда война НАТО с Россией может начаться, если таковому суждено случиться?

— 2026-2027 годы. Сейчас они пока не готовы.

— Иными словами, им нужно как можно сильнее затянуть конфликт на Украине, чтобы постараться максимально измотать российскую армию и экономику, а потом уже попытаться нанести удар?

— Скорее, экономику. Армия же, наоборот, стала только сильнее за эти годы. Чего они добиваются, так этого того, чтобы мы не могли накопить стратегический запас вооружений. Мы же понимаем, что во время боевых действий он постоянно расходуется. Второе — это, конечно, попытка нанести удар по экономике. Чтобы мы постоянно были сконцентрированы на СВО, вкладывали все свободные деньги туда, а в стране росли цены и поднимались налоги. Отчасти последствия этого давления имеют место быть.

— А Россия-то противостояние с НАТО выдержит?

— Насколько я понимаю, Россия в лице нашего президента и высших должностных лиц делает все, чтобы не допустить этого конфликта. С точки зрения Кремля, недопущение большого конфликта с Европой — это сугубо удел сил ядерного сдерживания: тактических и стратегических. То есть мы должны продемонстрировать такой арсенал оружия Судного дня и готовность его применить, чтобы сама идея о войне с Россией Европу отталкивала. Поэтому у нас в последнее время была успешно испытана ракета «Буревестник», торпеда «Посейдон», было сделано заявление о том, что «Сармат» встал на опытно-экспериментально дежурство, а также заявление о серийном производстве «Орешника». Таким образом, позиция Кремля предельно ясна: если будет достаточно много оружия Судного дня, помноженная на уверенность Европы, что мы его применим, они не нападут.

Оружия Судного дня у нас действительно все больше и больше.

— А как с готовностью его применить?

— Она под большим вопросом. И неважно, что думаем мы здесь. Важно, что они думают там о нашей готовности. Думаю, что активная часть нашего общества в целом готова к любому развитию событий. В Европе же население не хочет воевать с Россией. Простым европейцам совершенно не нравится идея большой войны с ядерной державой. Более того, в Польше так нагляделись на украинцев и их поведение, что там и вовсе растут прорусские настроения. В Германии и Италии тоже никто не хочет воевать с русскими, ведь это означает крах всей Европы и смерть сотен тысяч, а может, и миллионов людей.

А вот западные элиты делают все, чтобы убедить местные сообщества в том, что русские не такие уж и страшные, нечего их бояться, и что с ними можно воевать. В Италии, например, эта точка зрения распространяется через ключевых лидеров общественного мнения.

— Каким образом Россия может продемонстрировать свою уверенность?

— Подозреваю, что в обозримом будущем нас все-таки ожидает ряд мероприятий, связанных с демонстрацией возможностей ядерной доктрины. Очевидно, мы должны продемонстрировать в том или ином виде западным странам, что Россия нанесет удар и этот удар будет сокрушительный.

— Ситуация в зоне СВО каким-то образом может повлиять на сценарий возможной войны НАТО с Россией?

— В текущем контексте, думаю, что если российская армия выйдет на принципиально новые для себя мощности и начнет освобождать крупные города Юго-Востока Украины, такие как Днепропетровск, Херсон, Харьков, а главное Одессу — это может спровоцировать Запад на войну. Полагаю, что именно Одесса здесь является ключевым элементом.

— Кстати о больших городах. Вы как-то говорили, что у ВСУ сейчас острый дефицит личного состава. В частности, нехватка пехотинцев, что делает проблематичным удержание городов. Почему, как вы считаете, наше командование не пользуется этой ситуации, чтобы занять Херсон?

— Наверное, у военного руководства есть понимание, что такая операция пока относительно безопасной быть не может. Ну, забрали Херсон, дальше что? Там правый берег Днепра, сложная логистика. Видимо, прежде нужно накопить силы, чтобы, разобравшись с Херсоном, мы двинулись сразу дальше. Херсон это плацдарм. Нужно тут же развивать наступление на Николаев, Кривой Рог и тд. Сейчас, могу лишь предположить, что мы не готовы к масштабной переброске для развития такого наступления. Думаю, что с военной точки зрения обладание Херсоном пока не является приоритетом.

— А что у российской армии сейчас с личным составом. Нужна ли мобилизация?

— Если ее проводить, надо сильно увеличивать расходы бюджета. А они и так велики. Если сейчас 700-800 тысяч человек еще набрать, то это двукратный рост расходов. А наша экономика, с учетом повышения утильсбора, введения технологического сбора, увеличения НДС, не то чтобы прямо готова к этому. В отличие от Украины, которая воюет за счет кармана Европы и США, мы боевые действия ведем за счет своего кармана и рассчитывать можем только на себя. И наши силы не безграничны. Так что если и проводить мобилизацию, то, думаю, не личного состава, а переводить все управление государством на военные рельсы, как это было при Сталине. Но это потребует кардинальных перемен и несет в себе определенные риски. Поэтому я думаю, что мобилизация в плане людского ресурса сейчас не актуальна.

— Вы понимаете, что происходит между США и Венесуэлой? Что Трамп хочет от Мадуро, каковы истинные цели? Очевидно же, что дело не в пресловутых картелях.

— Трампу от Мадуро нужна Венесуэла. Он хочет, чтобы Венесуэла и ряд других государств Латинской Америки снова стала полностью подконтрольной США. Там американцам всегда было нужно только одно — нефть.

При этом в Венесуэле имеются обширные российские интересы, эта страна — пророссийская вотчина. И давайте посмотрим, какая интересная ситуация получается. С одной стороны, американцы находятся в 700 км от Москвы и осуществляют военное воздействие своими вооружениями на Россию через Украину. А с другой, пытаются нас подвинуть из Южной Америки, добиться, чтобы Венесуэла полностью легла под США, и американские компании могли спокойно торговать венесуэльской нефтью.

— Подписанный Путиным договор о стратегическом партнерстве с Венесуэлой способен остудить пыл Трампа?

— Договоры пыл не остужают. Остудить чей-то пыл могут только действия, которые осуществляются в рамках таких договоров. И какие-то действия действительно осуществляются. Я не владею этой информацией, но вероятно, речь идет о какой-то помощи по линии военно-разведывательного управления. Но такой помощи, чтобы избежать неприятной для нас ситуации, должно быть много. Иными словами, в Венесуэле должны появиться и наши беспилотные войска, и инструкторы, и различные типы вооружений — от беспилотников до современных систем ПВО. Возможно, даже авиации и много чего еще. Вот в таком случае мы, наверное, сможем добиться того, чтобы пыл Трампа остудился.

— Давайте перейдем к тылу. Что у нас с рождаемостью? Депутаты и чиновники постоянно муссируют эту тему. Предложения звучат разные. При этом ключевая ставка, инфляция и доступность ипотеки оставляют желать лучшего. Что, по вашему мнению, способно повлиять на рост рождаемости в стране и почему?

— На мой взгляд, здесь надо разделять бездетные семьи и семьи с детьми. Отделять молодых мужчин и женщин, которые хотели бы вступить в брак для рождения детей, и понять, почему они не рожают детей. А также тех, кто уже родил одного ребенка и хочет второго, третьего, четвертого.

В случае с первыми, ключевая история — это убедить, что дети и семья — это нормальная форма хозяйствования. А бездетность и безсемейность — плохая. И экономически, и социально невыгодная и неприемлемая. Как было раньше, в советское время, например.

А для детных людей, для тех, у кого уже есть семья, в первую очередь должны создаваться экономические предпосылки для увеличения жилой площади, роста накоплений и инвестиций. Сейчас у таких семей идет только накопление догов. Так быть не должно.

Тем, кто уже состоит в браке и родил хотя бы одного ребенка, для рождения второго и следующего необходимо обеспечить экономические и инфраструктурные условия. А для тех, кто еще не родил детей и не оформил брак или сожительствует без брака, без детей, — нужно создавать нарративные идеи, в центре которых — демонстрация семьи как образца нормального социального поведения. И продвигать эти идеи через топовых блогеров, музыкантов и общественных деятелей. Пока же вся наша культура по-прежнему ориентирована на легкие быстрые заработки, жизнь в одиночестве, получение удовольствия, которые в принципе не подразумевают наличие у человека ответственности в виде семьи и ребенка.

— Какую поддержку должно оказывать государство тем семьям, кто хочет иметь детей? Бесплатное жилье давать или что?

— На мой взгляд, у нас сформировалась система раздачи социальных денег. То есть все деньги, которые выделяются на повышение рождаемости для семей с детьми, разбиваются на кучу маленьких сумм, которые выдаются в качестве льгот, субсидий или возвращаются. Допустим, ты многодетная семья. Хорошо, сначала заплати налог, а потом часть этого налога тебе вернут. Все это слишком сложная система, в которой обслуживание денег стоит больше, чем их раздают людям.

Плюс — у нас очень дурная практика консервации бедности. Вместо того чтобы стимулировать людей больше работать, повышать свою зарплату, повышать квалификацию, переезжать в более развитые регионы или по профессии туда, куда их зовет государство, у нас — консервируют бедность. То есть выдают [деньги] бедным до уровня прожития минимального. Люди к этому привыкают и стараются не превышать этот уровень. А зачем, если за тебя доплачивает государство? Это порождает ситуацию, когда люди паразитируют на государственном бюджете, изображая из себя бедных. Именно что изображая. У нас, конечно же, есть реально бедные люди. Но еще есть люди, которые специально делают вид по документам, что они бедные, чтобы у них были доплаты и льготы. Я считаю, что консервировать бедность и доплачивать — это плохая история. Хорошая история — это делать априорные скидки всем семьям с детьми и многодетным родителям на все товары и услуги.

— Это как?

— Бензин условно стоит 70 рублей за литр. Если у человека нет детей, он платит полную стоимость. Есть один ребенок — продавайте ему бензин за 50 рублей. Двое детей и больше — еще дешевле. То же с утильсбором — уберите его для многодетных. НДФЛ 15%? Если у семьи трое детей, сделайте, чтобы они платили 5% или вообще не платили этот налог. То есть идея в том, чтобы вместо раздачи социальных денег, сделать систему скидок. Сделать жизнь семей с детьми экономически более выгодной, чем у бездетных. Пока же все ровно наоборот: те, кто рожают детей, почти гарантированно беднеют. А те, кто не рожают, живут неплохо.

— Не боитесь, что власть, услышав такое предложение, с ним согласится, но, например, жизнь многодетных семей оставит на прежнем уровне, а бездетных — ухудшит?

— Ну вот потому и не будет рождаемости. Если у нас все только через кнут, без пряников, то люди это видят, чувствуют, понимают и — отказываются заводить детей.

Мне кажется, что в данном случае нужно ввести специальный налоговый режим, который сделает жизнь многодетных не за счет штрафов бездетным, а за счет скидок многодетным — лучше.

— Еще одна тема, к которой хотелось бы поговорить: постоянные налеты беспилотников на российские города и отключение мобильного интернета в качестве противодействия этому. Вы часто об этом пишете в своем телеграм-канале. Какая у вас самого позиция на этот счет?

— Я не знаю, насколько это помогает от беспилотников. Но я знаю, что жизнь любого гражданина, — и рядового, и не рядового в нашей стране, — это очень сильно стрессует. Становится невозможным зайти в банковские приложения, послушать музыку или подкаст в дороге, посмотреть видео, лекции и так далее. Более того, сегодня жизнь человека завязана на интернете. Он там не только общается, но зачастую и работает. Но с отключением интернета он не может вести деловую переписку, решать насущные бытовые и рабочие вопросы.

Непонятная ситуация происходит и с тем, что людей начинают едва ли не насильственно загонять в один конкретный мессенджер, делая вид, что все остальные им угрожают. Это не совсем корректно. С людьми так нельзя.

В России был реально лучший в мире интернет. Но сейчас нас его лишают, оставляя список из 15 сайтов и принуждают пользоваться определенными сервисами, не давая доступа к другим. Не нарушает ли это закон о свободной конкуренции? На мой взгляд, регулирование здесь избыточное. Нужно все-таки искать более осторожные решения, чтобы не провоцировать людей.

И возвращаясь к беспилотникам — они же продолжают летать. БПЛА может использовать интернет, чтобы наводиться на цель, а может не использовать. Есть еще масса технологий, которые позволяют это делать без использования интернета. Как говорится, было бы желание. А люди сидят без интернета и смотрят, что беспилотники как прилетали, так и прилетают. Значит, дело в чем-то другом?..