Год назад на Ближнем Востоке произошло событие, ставшее поворотным для всего региона: 8 декабря сирийская вооруженная оппозиция объявила о взятии Дамаска, а президент Сирии Башар Асад — главный союзник Москвы в арабском мире — бежал в Россию. Спустя месяцы случилось то, что невозможно было предвидеть: свергнувший Асада глава исламистской группировки «Хайят Тахрир аш-Шам»* Ахмед аш-Шараа сначала прилетел в Кремль, а потом и в Белый дом — теперь уже в статусе сирийского лидера.
Что стало с позициями Москвы на Ближнем Востоке — об этом мы cпросили экспертов, в том числе из стран региона. Были ли верны утверждения, что «Россия потеряла Сирию», — об этом в первой части обзора RTVI.
Неожиданно быстрое падение правительства Башара Асада — одного из ключевых союзников России на арабском Востоке — в конце 2024 года изменило ситуацию в Сирии до неузнаваемости.
Опрошенные RTVI эксперты сошлись в том, что сейчас главная задача Москвы — удержать контроль над своими военными базами. Это пункт материально-технического обеспечения ВМФ России в Тартусе и аэродром Хмеймим, которые Москва арендовала на 49 лет еще при Асаде. Для России это не только окно на Ближний Восток, но и двери в Африку.
«Россия пытается превратить своё военное присутствие — базы в Тартусе и Хмеймим — в политический ресурс. Эти базы становятся не инструментом давления, а аргументом в переговорах — символом того, что Москва всё ещё способна гарантировать хотя бы видимость стабильности», — рассказал RTVI ведущий научный сотрудник Центра ближневосточных исследований ИМЭМО РАН Николай Сухов.
По его мнению, будущее баз пока туманно — и остается предметом переговоров.
Замглавы МИД России Сергей Вершинин в интервью RTVI прокомментировал правовой статус российских военных баз в Сирии. «Главный, наверное, ответ на ваш вопрос состоит в том, что эти базы сейчас действуют, и они вносят хороший, стабилизирующий «факт» в общую ситуацию в этом регионе», — заявил дипломат. Ранее новый министр иностранных дел Сирии Асаад аш-Шибани утверждал, что все соглашения, заключенные с Россией правительством Башара Асада, «приостановлены и находятся в процессе пересмотра».
«Россия осознаёт, что её монопольное влияние на Дамаск утрачено, но рассчитывает сохранить роль гаранта безопасности и политического посредника. С момента визита Аш-Шараа в Москву 15 октября российская дипломатия делает ставку на многосторонний формат. Москва предлагает себя в качестве координатора по вопросам безопасности и инфраструктуры, но не готова вкладываться в сирийскую экономику», — считает Николай Сухов.
Russian Defense Ministry Press Service / AP
Сирия больше не играет роль стратегического союзника России, а пришедший к власти Ахмед Аш-Шараа принялся развивать многовекторную внешнюю политику — такое мнение в беседе с RTVI высказал бывший посол Израиля в Москве, глава программы по изучению России в Институте исследований национальной безопасности (INSS) Аркадий Мил-Ман.
Новый сирийский лидер, когда-то считавшийся в США «особо опасным террористом», успел в этом году выступить с трибуны Генассамблеи ООН, провести личные переговоры с турецким лидером Реджепом Эрдоганом, с российским президентом Владимиром Путиным и даже с американским главой Дональдом Трампом. Он «со всеми пытается наладить отношения и даже не отрицает возможности какого-то соглашения с Израилем», напомнил эксперт.
«Кто бы мог поверить год или даже полгода назад, что Ахмед аш-Шараа будет пожимать руку президенту США Дональду Трампу в Белом доме», — отметил Аркадий Мил-Ман.
Как рассказал RTVI турецкий политолог Керим Хас, сирийская тема остается «очень горячей» между Россией и входящей в НАТО Турцией, которая «контролирует часть северной Сирии».
Как и в ситуации с Украиной, Анкара предлагает Москве свою роль посредника, будучи на короткой ноге с новыми сирийскими властями. Недаром, как утверждал глава турецкого МИД и экс-глава турецкой службы безопасности Хакан Фидан, Аш-Шараа тесно сотрудничал с турецкой разведкой незадолго до свержения Асада.
«Это не значит, что аш-Шараа находится под полным контролем Турции, но найти с турками общий язык ему гораздо проще», — считает Керим Хас.
В России надеются, что Эрдоган сможет положительно повлиять на на Аш-Шараа в вопросе с военными базами. По словам Хаса, их сохранение критически важно для Москвы, ведь «через них она может проецировать свою силу и на африканский континент» — в том числе с точки зрения логистики и переброски грузов.
«Как я понимаю, незадолго до падения режима Асада Москва и Анкара пришли к негласной договоренности: российские военные не будут жестко препятствовать продвижению вооруженной оппозиции к Дамаску, а в ответ Москва сохранит свое основное влияние и базы. Когда Россия поняла, что Асад не сможет удержаться у власти, то пошла, скажем так, на договоренность с Сирией», — полагает Керим Хас.
По его словам, «теперь Москва ждет от Эрдогана, чтобы он повлиял на новые турецкие власти».
На вопрос RTVI о том, нет ли у России проблем с тем, что ее ВКС боролись в Сирии с группировками, в которых состоял нынешний сирийский президент, замминистра иностранных дел России Сергей Вершинин ответил: «Проблем нет».
За российские базы в Сирии, вероятно, заступается и… Израиль. Ранее такие утечки появились, к примеру, в агентстве Reuters. Это подтвердил и собеседник RTVI.
«Израиль хочет, чтобы российские базы остались в регионе — чтобы уравновесить влияние той же Турции. Возможно даже, что удастся возобновить российские военный патруль на юге Сирии. И не только Израиль — я думаю, что на самом деле и некоторые арабские страны, такие как Саудовская Аравия и ОАЭ, заинтересованы в том, чтобы Турция не установила в Сирии гиганское влияние», — говорит Хас.
Leo Correa / AP
«Не думаю, что Россия в пост-асадовской Сирии будет иметь столь же большое влияние, как раньше. По крайней мере, в ближайшей перспективе», — подводит итоги Керим Хас. Но если удастся договориться с новыми сирийскими властями об удержании контроля над военными базами, «это уже будет для Москвы большим плюсом». По мнению политолога, «так, скорее всего, и будет».
«Если вы спросите, пошатнулись ли позиции России или нет, то, конечно, пошатнулись. Главный союзник — Асад, его режим поддерживался военным способом. Это и военные базы, и множество небольших групп, разбросанных по территории Сирии, и защита режима совместно с иранцами», — говорит Аркадий Мил-Ман.
По его словам, «сегодня всё совершенно по-другому».
«Понятно, что Аш-Шараа летал в Москву, встречался с президентом Путиным. Но это звучит далеко не в тех тонах, что при Асаде-отце и Асаде-сыне», — говорит Мил-Ман.
Впрочем, израильский эксперт тоже склоняется к тому, что по базам Москва и Дамаск сумеют договориться.
«Сирийского режима в прежнем виде и в качестве стратегического союзника России уже не существует. Но Россия будет пытаться сделать все, чтобы удержать свои позиции в Сирии. А аш-Шараа, по всей вероятности, не возражает против этого», — заключил Аркадий Мил-Ман.
* организация признана в России террористической и запрещена