Одинокий колокол РПЦ. Почему Московский патриархат теряет влияние в «русском мире»

Русская православная церковь переживает катаклизм невиданного для себя масштаба. Утрачены многие приходы на Украине, на грани потери контроль над одной из главных святынь — Киево-Печерской Лаврой, требуют самостоятельности православные церкви балтийских республик, неясна ситуация с приходами в Западной Европе. Чем дальше, тем все больше шансов, что по итогам российско-украинского конфликта РПЦ останется церковью одного пространства — России. Для Кремля этот процесс имеет колоссальное значение — единое церковное пространство было самым серьезным механизмом мягкой силы, охватывающим все континенты. Как разрушается главная духовная скрепа России — в материале RTVI.

Против жертв, но за Россию

РПЦ призывала к защите мирных жителей в конфликте, однако заняла четкую позицию в поддержку России. 24 февраля патриарх Кирилл призвал «все стороны конфликта сделать все возможное, чтобы избежать жертв среди мирных жителей». Впоследствии предстоятель РПЦ призывал россиян к «духовной мобилизации», к молитвам о здравии Владимира Путина, называл Россию страной с «альтернативным взглядом на мир, на Бога, на человека». В сентябре, после объявления частичной мобилизации, Кирилл заявил, что жертва тех, кто погибает при исполнении воинского долга, «смывает все грехи, которые человек совершил».

По мнению патриарха, главный виновник конфликта на Украине — «враг рода человеческого», который «вбрасывает» ложь между народами России и Украины. Он также обвинил в подстрекательстве к развязыванию военных действий «колониальные державы», которые руководствуются принципом «разделяй и властвуй» и создают точки напряжения и междоусобных конфликтов. «Сегодня это постыдное правило, к большому сожалению, применяется и для эскалации русско-украинской вражды», — сказал Кирилл в мае.

Подобная позиция в отношении причин боевых действий на Украине отразилась и лично на патриархе, став поводом для санкций. Их до 2022 года на патриарха не налагали. Теперь же Кирилла внесли в санкционные списки Британия, Канада, и Украина. Если бы не усилия католической Венгрии, его имя пополнило бы шестой пакет санкций Евросоюза. За это, в частности, выступала Литва, которая запретила патриарху въезд на свою территорию.

Почему у отношения РПЦ к войне вообще есть два подхода, а альтернативное мнение к военным действиям на Украине «должно остаться вне пределов церковной ограды», рассказывал RTVI заместитель председателя Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Московского патриархата Вахтанг Кипшидзе.

РПЦ и Ватикан: от потепления отношений к заморозке

Не так давно в отношениях Ватикана и Московского патриархата была надежда на потепление. В 2016 году прошла историческая встреча патриарха Кирилла и папы Франциска на Кубе. Главы Церквей приняли довольно прогрессивную совместную декларацию. К слову, в ней они скорбели о «противостоянии на Украине» и призывали стороны к «деятельному миротворчеству». Тогда же патриарх совершил тур по Латинской Америке.

Однако дальнейших контактов не последовало: не состоялись ни запланированная летом встреча в Иерусалиме, ни осенью в Казахстане. Начало военных действий на Украине сильно усложнило отношения РПЦ со Святым престолом, которые проходили и без того тернистый путь.

«Первые 20 минут он по бумаге зачитывал мне обоснования [военных действий России]. Я выслушал его и сказал: „Я ничего в этом не понимаю. Брат, мы же не государственные священнослужители, мы должны использовать не язык политики, а язык Иисуса. <…> Патриарх не может становиться алтарником Путина“», — так отозвался Франциск о 40-минутном разговоре с Кириллом. В РПЦ назвали такое изложение беседы некорректным. Как итог, Ватикан признает, что отношения с патриархатом стали «труднее», хотя пока еще не дошли до нуля. В РПЦ посчитали, что они «практически заморожены».

Получается игра в одни ворота: Ватикан встречи предлагает, а российские власти это игнорируют. Даже Киевская Русь, Российская Империя, а позднее — и Советский Союз — старались активнее контактировать с Ватиканом.

РПЦ и «украинский вопрос»

Противостояние на Украине наряду с распадом Советского Союза стало «катализатором для новых церковных конфликтов и разделений», считает религиовед Сергей Чапнин. Действительно, с одной стороны существует долгий политический украинский конфликт, с другой — даже более долгий церковный, и 2022 год стал почвой для его обострения. Уже в апреле более 240 священников Украинской православной церкви (УПЦ — самоуправляемая церковь в юрисдикции Московского патриархата) подписали письмо с требованием провести провести церковный трибунал над главой РПЦ. «Кирилл проповедует доктрину „русского мира“, которая не соответствует православному учению и должна быть осуждена как ересь; совершил моральные преступления, благословив … [военную операцию] против Украины и полностью поддержав действия русских войск», — говорилось в письме.

В мае Собор УПЦ официально выразил несогласие с позицией патриарха Кирилла по поводу конфликта на Украине и принял изменения в устав, которые означают полную самостоятельность Церкви. Позже в УПЦ уточнили, что разрывать отношения с Московским патриархатом не собираются, а просто еще раз подчеркнули свой независимый статус.

В РПЦ назвали попытки разорвать духовную связь между церквями «исходящими не от Бога». Священный синод РПЦ заявил, что статус УПЦ может быть изменен только в рамках канонической процедуры, а действия вне ее ведут лишь к новому расколу внутри украинской церкви. На том же заседании Синод передал крымские епархии УПЦ (Симферопольскую, Джанкойскую и Феодосийскую) в непосредственное подчинение патриарху Кириллу. Так, на территории Крыма и Севастополя появилась Крымская митрополия РПЦ. А в октябре Синод принял Ровеньковскую епархию (ЛНР) в подчинение патриарху — по причине «невозможности регулярного сообщения этой епархии с Киевской митрополией».

Церковную ситуацию на Украине осложняет существование там двух православных церквей. В 2018 году на Объединительном соборе была создана Православная церковь Украины (ПЦУ), автокефалию которой признал Константинопольский патриархат, а РПЦ посчитала раскольнической. Отношение к новой украинской православной церкви стало новым камнем преткновения между Московским патриархатом и другими поместными церквями. В Даниловом монастыре посчитали действия Константинополя «незаконным вторжением» на свою каноническую территорию и разорвали с ним отношения. Константинопольский же патриарх отменил указ 1686 года, по которому Киевская митрополия в ходе многолетнего исторического процесса переходила от Константинополя к Москве.

Давление на УПЦ со стороны Киева

Несмотря на то, что Украинская православная церковь критиковала российского патриарха Кирилла, она столкнулась с давлением киевских силовиков. В конце 2022 года Служба безопасности Украины (СБУ) проводила обыски в помещениях УПЦ. Дело дошло даже до Киево-Печерской Лавры, хотя в самой церкви и заявили, что там проводились «не обыски, а мероприятия, связанные с безопасностью». В СБУ посчитали УПЦ неблагонадежной структурой, которая может быть аффилирована с Москвой.

В СБУ указали, что по итогам «контрразведывательных мероприятий» сотрудники службы обнаружили «пророссийскую литературу», используемую при обучении в семинарии и приходских школах, «в том числе для пропаганды „русского мира“». Силовики также опубликовали в своем телеграм-канале фото с портретами патриарха Кирилла и другими материалами, якобы найденными в церквях.

Появлялись и сообщения об уголовных делах против священнослужителей. Например,в декабре митрополиту Кировоградской епархии УПЦ предъявили обвинение по статье 161 УК Украины («Нарушение равноправия граждан в зависимости от их расовой, национальной, региональной принадлежности, религиозных убеждений, инвалидности и другим признакам») за то, что тот, по версии СБУ, координировал с патриархом Кириллом «распространение прокремлевских взглядов». В октябре, решался вопрос обвинений по той же статье митрополиту Тульчинского, у которого СБУ якобы нашла портрет патриарха Кирилла, листовки с надписями «Донбасс — Россия» и брошюру «Молитва за президента России». Сам митрополит нахождение улик отвергал и указывал на заказной характер действий.

При этом у украинской власти «нет каких-то реальных оснований для претензий к УПЦ», уверен религиовед Роман Лункин. Руководство УПЦ и ее глава митрополит Онуфрий «изначально занимали очень патриотическую позицию и осуждали любые действия России и даже лично президента Путина» и «никакой пророссийской позиции у УПЦ»сейчас нет, отмечал эксперт. «Ситуация, сложившаяся после февраля 2022 года, стала подтверждением провала российской политики влияния на украинское общество», — заключил Лункин.

Давлением силовиков дело не кончилось. В Верховной Раде дважды — в марте и ноябре — предлагали запретить деятельность РПЦ на Украине. В декабре же украинский президент Владимир Зеленский рассказал о планах запретить на Украине работу религиозных организаций, связанных с Россией. Богослов Андрей Кураев говорил в беседе с RTVI, что в портфеле Верховной Рады такие законопроекты лежат «уже не один год», но принимать такой закон не будут, пока ведется конфликт.

Шаткая Прибалтика

Неканонические с точки зрения Москвы религиозные образования появились в Прибалтике в 1990-х годах после распада Советского Союза. Осенью сейм Латвии в срочном порядке поддержал законопроект о независимости Латвийской православной церкви (ЛПЦ) от Московского патриархата, внесенный президентом страны Эгилсом Левитсом. По этому закону церкви было необходимо привести свой устав в соответствие с требованиями к 31 октября. Хотя официального ответа на прошение ЛПЦ об автокефалии нет, в рядах РПЦ уже прозвучало мнение, что это вряд ли возможно из-за «малочисленности» латвийской церкви. Сергей Чапнин считает, что «до завершения этой истории еще очень далеко».

В свою очередь глава Эстонской православной церкви Московского патриархата (ЭПЦ МП) митрополит Евгений заявил, что, несмотря на некоторые разногласия с Даниловым монастырем, вопрос об автокефалии пока не стоит. Тем не менее он выразил несогласие с позицией Кирилла по Украине. В частности, он не разделяет слова Московского патриарха «об отпущении всех грехов военнослужащим, погибшим при исполнении воинского долга».

Представители Литовской церкви (Виленской и Литовской епархии РПЦ) также выступили с осуждением военных действий на Украине и позиции российского патриархата по этому вопросу — например, канцлер Виталий Мокус и митрополит Инокентий. Последний в мае просил о новом статусе для епархии — «самоуправляемой церкви», на уровне Латвии и Эстонии. В епархии при этом отметили, что такое решение лишь привело бы статус «в соответствие с действительностью, поскольку и сегодня все решения принимаются ее священноначалием самостоятельно». РПЦ создала комиссию для рассмотрения этого вопроса, куда включила и самого Кирилла.

В Литве тем временем пошли разговоры о создании епархий Константинопольского патриархата. «…Группа православных мирян и священнослужителей Литвы выразили желание обратиться к Его Всесвятейшеству Вселенскому (Константинопольскому) Патриарху Варфоломею I с просьбой открыть приходы Константинопольского Патриархата в Литве», — говорилось в статье «Константинопольский патриархат в Литве — новая Церковь?», которую написал бывший священник Георгий Сунгайла.

Схлопывание «русского мира»

Катализатором новых церковных конфликтов, по мнению религиоведа Сергея Чапнина, стали военные действия России на Украине и неспособность Кирилла оставаться предстоятелем церкви, которая находится по разные стороны противостояния. Патриарх встал на сторону российской власти и тем самым потерял не только Украину, но и спровоцировал церковные конфликты в ряде других стран, прежде всего в Литве и Латвии, считает эксперт. Он добавил, что после середины 2022 года Московский патриархат потерял влияние на Латвию практически полностью, а на Литву — в значительной степени.

2022 год поставил под угрозу еще оставшиеся православные церкви в соседних странах, которые так или иначе связаны с Московским патриархатом, отметил в беседе с RTVI доктор политических наук, замдиректора Института Европы РАН, профессор РАН Роман Лункин. В целом украинский кризис отразился на Московском патриархате и лично на Кирилле, который оказался под санкциями. «С точки зрения многих западных критиков России, особенно тех, кто использует определение „русский мир“, РПЦ автоматически включается в официальную позицию российского государства. Что бы ни говорил патриарх — его и РПЦ почти всегда встраивают в качестве элемента государственной идеологии и официальной политики российского государства», — отметил эксперт.

Ухудшилось политическое положение РПЦ в странах Балтии, на Украине, вокруг некоторых приходов в Западной Европе, которые осудили позицию патриарха Кирилла, но значительно ситуация изменилась лишь на территории Украины, говорит Роман Лункин. «По сравнению с прошлым годом, даже несмотря на такую ухудшающуюся политическую ситуацию вокруг РПЦ, ее влияние пока не уменьшилось. Однако оно поставлено под угрозу. Окончательно ситуация [с автокефалией или самостоятельностью церквей] ведь не решена ни в одной из республик. При этом и на Украине, и в странах Балтии ситуация развивается драматично», — объяснил эксперт.

Отношения с Ватиканом поставлены на паузу и произошло некоторое охлаждение. Не последнюю роль в этом процессе сыграли и отдельные высказывания папы Франциска, считает эксперт. «Если ранее патриархат старался наладить эти отношения, постоянно поддерживать диалог, сейчас почвы для такого диалога нет. По крайней мере, [такой диалог] будет восприниматься как что-то токсичное. Ведь сейчас и в российских медиа католическая церковь и Ватикан стали подвергаться радикальной критике, а Франциска называют „врагом России“ и вообще „прислужником Запада“, хотя это не совсем так», — пояснил Роман Лункин. По его словам, патриарх Кирилл выжидает благоприятного момента, чтобы возобновить отношения, а папа Франциск не оставляет попыток стать посредником для мирных переговоров, но тотального обрушения отношений не произошло.

По мнению Лункина, в риторике патриарха не стало и разговоров о «русском мире». «Если говорить о последних, по крайней мере, 10 годах, РПЦ потеряла именно тот „русский мир“, который хотела выстроить. Схлопывание „русского мира“ и понимание скромности своих желаний, амбиций и того, что РПЦ вообще никто не настроен пускать в этот „большой мир“ — все это начало проявляться с 2014 года, после Крыма. Тогда возникло два ограничителя, — считает эксперт. — Первый — российская внешняя политика, которая не позволила развиваться каким-то церковным миссионерским амбициям РПЦ. Фактически и у Патриарха не стало возможности говорить об этом „русском мире“, поскольку он стал очень политизировано, а сейчас даже агрессивно восприниматься на Западе. Второй ограничитель — поведение светских властей на Украине и поведение Константинопольского патриархата, который стал „тараном“ против [более широкого влияния] РПЦ».

*включена в единый реестр иноагентов Минюста России

Елена Белова