«Они очень хитрые»: как выживают в России итальянские бренды

Как итальянский бизнес страдает от санкций и контрсанкций, есть ли сегодня исход итальянских компаний из России и что было в 2022-м, почему запрет ЕС на экспорт унитазов в Россию — это «не смешно», какими путями в российские бутики попадают люксовые бренды и существует ли в природе «российский пармезан», с точки зрения итальянца, — об этом в специальном интервью RTVI рассказал президент Ассоциации итальянских предпринимателей в России (GIM Unimpresa) Витторио Торрембини.

Много ли итальянских компаний работает в России

Практически все компании, которые были до 2022 года, остались, кроме одной крупной фирмы — Enel, работавшей по производству электроэнергии. И [есть] очень много торговых представительств фирм, которые торговали в России и которые в связи с санкциями не могут продавать то, что они продавали раньше. Но фирмы, которые производят, на 95% остались здесь.

Тех, которые имеют производство, — около 100. Тех, которые имеют бизнес, то есть представительства, дилеры, — это еще 150-180.

Будет ли итальянский бизнес прислушиваться к рекомендации в 19-м пакете санкций уходить из России

Ну, мы слушали, но прислушиваться не собираемся. Когда мы уже знали, что будет такая рекомендация, то сразу ответили: «Кто платит?» Поскольку Евросоюз готов платить за оружие, но не готов платить за фирмы, которые теряют бизнес, мы пока эту рекомендацию не слушаем. Как она может быть обязательна? Такого не может быть.

Пользуется ли итальянский бизнес механизмом ЕС, который продлил сроки продажи активов и вывода инвестиций для европейских компаний из России

Не пользуются по двум причинам. Во-первых, никто не хочет потерять бизнес, который создавали здесь. Никто не хочет получить за этот бизнес 5%, потому что, учитывая российские нормативы, вначале нужна оценка; из этой оценки надо убрать 60%; из этих 40%, которые остаются, надо оплатить 35% выходной взнос… Остается 5% — кто хочет продавать бизнес за эту сумму?

Во-вторых, Европа ничего, никакого механизма компенсации не придумала, не создавала, поэтому это практически невозможно.

Об указе президента России об особом порядке продажи госимущества в условиях санкций

Этот указ имеет два русла. Первое — это фирмы иностранных компаний, которые принадлежат русским и которые экспортировали капитал и так далее. А второе — это именно иностранные компании, которые могут попасть именно под этот указ, если Евросоюз будет конфисковывать [замороженные] российские активы, которые в основном находятся в Бельгии.

Я считаю, что это очень сложный процесс и что консенсус на уровне Евросоюза по поводу этих активов не найдется. И поэтому мы, конечно, всегда боимся за то, что будет, но все равно довольно [твердо] уверены, что этого не будет.

Поддержит ли правительство Италии идею конфискации активов

Ну, они уже сказали, что надо думать. Есть две разные манеры, чтобы говорить «нет»: или говорить «нет», или говорить «подумаем». Италия ответила «подумаем»…

Насколько велики риски для итальянского бизнеса в России

Если будет конфискация активов России — да. Если нет, то я думаю, что потихоньку будем все равно налаживать отношения, и все эти ограничения, которые были и с одной, и с другой стороны (в том числе российские) начнут [смягчаться].

Был ли в 2025 году исход итальянских компаний из России

Не было, не было.

Как принимались решения об уходе итальянских компаний после 24 февраля 2022-го

У нас была только фирма Enel, которая была распродана… Enel была продана за 149 миллионов евро, а стоимость компании составляла приблизительно 1,5 миллиарда евро. Но поскольку наше правительство заставило Enel продавать [активы], они продали. Enel — это почти полностью государственная корпорация, поэтому они не смогли бы не слушать то, что говорит премьер-министр.

[Насчет] Enel — это было политическое решение. Они старались немножко сопротивляться, потом [перестали] практически сразу, независимо от пакета санкций (3-й пакет санкций, который запретил любые инвестиции в энергетический сектор России, был принят 14 марта. — Прим.RTVI). Просто было решение нашего правительства, итальянского, — в то время его возглавлял Марио Драги, и он лично заставил CEO Enel продавать активы. <…>

Сопротивляться команде, которую он получил от правительства, очень сложно. <…> Это государственная компания, они могут [оказать давление], потому что государство — практически главный акционер. <…> Они попали именно под эту гильотину, поэтому получили 149 миллионов евро вместо полутора миллиардов. <…>

Было всего три компании в Италии с государственным капиталом, которые присутствовали в России, — это были Enel, группа Eni и Finmeccanica (сейчас она называется Leonardo), которая имела договоренности по поводу вертолетов, Superjet 100… Три итальянские государственные корпорации практически сразу попали именно под эту ситуацию.

Но Eni давно вышла из России. Finmeccanica (Leonardo) сейчас закрывают все СП, которые они создавали, с большими потерями. Закрыть СП — это трудный процесс, но думаю, что они закрыли все проекты.

И были на тот момент еще две компании, которые давно хотели закрыть бизнес, потому что он нерентабельный, и они ушли независимо от политической ситуации, не потому, что была ***** [военный конфликт], а просто потому, что нашли хорошего покупателя. <…>

Все остальные сразу решили, что надо оставаться.

О сообщениях про закрытие представительства Eni в июне 2025 года

Ну, Eni не покинула Россию — покинула бизнес в России, потому что они уже давно ушли из России, продавали всё, что было… Тем не менее, поскольку они работают в отрасли нефтегаза, они покупали нефть, но представительство здесь давно закрыто.

О нерыночных механизмах регулирования бизнеса в условиях кризисов

Ну, бизнес всегда имеет две стороны медали: первая — это интересы, то есть вложения, а вторая — это именно политическая, геополитическая конъюнктура, которая регулирует, по большому счету, даже правила рынка.

Что заставило итальянские компании остаться

Итальянские компании, которые делали здесь большие инвестиции, не нашли выхода из положения, кроме того, чтобы оставаться. Во-первых, потому что это очень перспективный рынок. Во-вторых, потому что не были [предусмотрены] никакие механизмы компенсаций за потери.

О сообщениях про возвращение компании Ariston в Россию в марте 2025 года

Я по поводу Ariston хочу подчеркнуть, что это не было возвращение. Фирма Ariston [ее дочерняя компания в России] была передана во внешнее управление (одной из структур «Газпрома». — Прим.RTVI) — как политический акт перед итальянским правительством. Не было оснований, чтобы передать эту фирму другим, поскольку компания Ariston работала, персонал не увольняла, они хорошо работали.

И они вернулись, потому что наши коллеги-предприниматели, которые занимаются финансами, убедили свое правительство: «Это был неправильный жест». Поэтому они передали Ariston обратно.

Обеспокоила ли ситуация с Ariston итальянских бизнесменов

По большому счету, да… Именно после этого наш министр иностранных дел создал с итальянским бизнесом специальный [круглый] стол по России, и мы передали ему наши опасения. Его собирали уже три раза, и мы надеемся, что скоро наш министр снова соберет этот стол, где мы расскажем о наших проблемах.

Некоторые вопросы были решены. Естественно, вес Италии на уровне Евросоюза не такой большой. Там 27 стран, и Италия иногда старается играть роль. Иногда получится, иногда — нет. <…>

Мы очень часто встречаемся с коллегами и обсуждаем все разные вопросы, которые существуют на сегодняшний день, и регулярно передаем [инициативы] в наше министерство, чтобы получить поддержку. Как я сказал, иногда получается, иногда не получается.

Обсуждает ли итальянский бизнес санкции и контрсанкции с правительствами России и Италии

Обсуждаем, обсуждаем. Могу сказать, что российское правительство старается помогать. Ну, естественно, давление, которое существует на уровне Евросоюза, не дает большой возможности делать исключения, тем более что Италия участвует в этом движении против России. Но тем не менее, могу сказать, что с Италией отношения более теплые, чем с другими странами.

Итальянские чиновники прекрасно всё понимают, даже больше, чем они потом будут говорить на публике. Некоторые стараются помогать. Иногда, я повторяю, получается. Были случаи, когда наше министерство могло скорректировать санкции в отношении России, исключить какие-то товары из-под них, но таких случаев было немного.

Я не вижу большой разницы [между правительством Мелони и прежними кабминами].

[Ослаблению санкций] мешает именно Евросоюз, абсолютно. Не весь Евросоюз, некоторые страны. Вопрос в механизмах, по которым работает Евросоюз. Среди 27 государств есть группа стран (это страны Балтии, Польша), которые просят очень много санкций, выставляют огромные претензии. И происходит такая вот медиация, посредничество. Чтобы найти компромисс, все равно надо очень многое учитывать из того, что они попросили. Пока мы не будем ломать этот механизм, они смогут просить все что угодно. И, к сожалению, иногда у них получается.

О потерях для бизнеса Италии от 19-го пакета санкций, включая запрет на поставки унитазов

19-й пакет санкций — это, к сожалению, очень плохой результат, потому что сектора, которые попали в пакет санкций, — большой удар для Италии. <…>

Там написано, что туристические агентства не имеют права вот организовывать туризм на Россию. Там написано, что фирмы не могут продавать игрушки, вот эти маленькие электрические машинки, для детей. <…>

Представляете, сантехника… Кто продает сантехнику для высокого сегмента рынка? Италия. Кто продает цветы, деревья и так далее? Италия. Кто продает игрушки для детей? Помимо Китая это Италия. А кто организует туризм в России? Италия. Вот все эти четыре сегмента попали в пакет санкций.

Только от 19-го пакета санкций потери [для итальянского бизнеса] составят в районе 250 миллионов евро.

А убытки непосредственно от запрета на продажу сантехники и унитазов — это 7% нашего экспорта керамической плитки, то есть вот этой отрасли. Приблизительно это €140 миллионов.

Хотя это смешно для русских, это смешной запрет про унитазы, но для нас это не смешно. Это €140 миллионов евро, которые мы потеряем. Но ведь это еще и рабочие места, и так далее.

О том, не переоценен ли российский рынок для Италии

Вы знаете, для Италии все рынки важны по одной простой причине: без экспорта Италия не может выживать. И для Италии Россия была очень важна.

Естественно, мы больше продадим в Китай, больше продадим в Америку, но экспорт в Германию никто не оценивает. Мы раньше экспортировали очень много комплектующих для немецкой промышленности, а потом вот эти комплектующие попадали в Россию с немецким оборудованием, немецкими автомобилями. Поэтому мы потеряли не только 7 миллиардов экспорта [по линии] Италия — Россия, мы потеряли еще больше экспорта [по линии] Италия — Германия. Поэтому для нас это очень важный рынок [российский].

Сколько итальянских компаний разорились из-за санкций

У нас разорились десятки компаний в области марки, которые раньше производили обувь и так далее, для которых Россия была основным рынком. Точные цифры не могу сказать, но десятки — это точно.

Заходят ли в Россию новые итальянские компании

Нет. Очень много заинтересованы, но войти на рынок практически невозможно. Представляете, у нас кроме санкций есть очень большие ограничения банковской системы, банковского сектора платежа, передачи денег, поэтому кто может инвестировать здесь? С другой стороны, надо учитывать, как ты можешь потом получить обратно деньги отсюда.

Сколько итальянских денег застряло в России

На сегодняшний день, если учитывать прибыль за последние 3 года, которую [получили] наши фирмы, это более 1 миллиарда евро — прибыль, которую мы не можем отправить обратно в Италию.

Это проблема и транзакций, и проблема — это ваши регламенты. Потому что не только действуют европейские санкции, мы имеем еще российские контрмеры. Экспорт прибыли разрешается только по маленьким суммам, а нормальные, крупные суммы — это практически невозможно.

Есть межправкомиссия, которая дает разрешение, а потом Центробанк заблокирует операцию. Если в фирме умеют реализовать эту операцию, потом таможня начинает давить на эти фирмы, и, в конце концов, они теряют все деньги, которые отправили в Италию. Поэтому это серьезный вопрос.

Что сейчас заставляет итальянский бизнес оставаться в России

Надежда, что завтра будет лучше.

Чтобы быть пессимистами, надо быть ястребами войны, а мы не ястребы.

В какой валюте происходят взаиморасчеты между Россией и Италией

Евро в основном, иногда доллары… У нас есть банк Intesa — один из двух итальянских банков, которые работают в России, которые имеют рублевый счет в Италии. Поэтому иногда операции идут именно в рублях. Но это небольшое количество операций.

Правда ли, что итальянским компаниям, у которых есть бизнес в России, закрывают счета Италии

Не только фирмам — даже физическим лицам. У меня в паспорте написано «Москва», и из-за этого есть проблемы. Очень много банков не открывают счет даже итальянцам, которые имеют итальянский паспорт, если там написано «Москва».

Это довольно трудно. Банковская система работает по принципу, как это по-английски называется, overcompliance: они делают намного больше, чем написано в регламенте и санкционных списках. Они боятся двойных санкций от Америки, потому что все равно все операции идут вокруг доллара, и американцы контролируют все операции. Даже операции внутри России в долларах — они всё видят. Поэтому идет такое тяжелое давление на все фирмы.

Могут ли США вернуться на российские рынки, опередив Италию

Мы уверены на сто процентов, что так и будет. Если Европа продолжит эту политику, мы окажемся последними. У нас есть пословица про «последнего, который ничего не получает». То есть это опасно для Европы.

Минфин США в основном помогает своим компаниям. Некоторые итальянские компании, которые имеют крупные дела в Штатах, тоже могут получить такую помощь [в обходе санкций]. Но это небольшое количество, не думайте. Они в основном думают про себя.

О запрете ЕС на криптовалютные операции с Россией

Некоторые уже совершают [такие операции]… Но даже вот это политическое решение Евросоюза — как они могут контролировать криптовалютный рынок? Нет инструментов пока.

Насколько успешна российская политика импортозамещения

Ну, в некоторых отраслях — да. Я думаю, что надо пройти еще большой путь, чтобы получить значительные результаты.

Правда ли, что в 2025 году Италия оказалась на 2-м месте среди торговых партнеров России в ЕС

Да-да, это правда. Но представляете: раньше мы экспортировали в Россию 11 миллиардов, а сейчас 3,5 миллиарда евро. То есть мы на втором месте, но со слезами.

Товарооборот [в этом году]— приблизительно 5 миллиардов евро. В хорошие, самые лучшие времена товарооборот был 28 миллиардов.

Из этих 5 миллиардов 3,5 миллиарда — экспорт из Италии, а 1,5 миллиарда — экспорт России в Италию. И все же это чуть-чуть больше, чем в прошлом году, то есть товарооборот все-таки даже подрос, потому что некоторые отрасли не смогли бы здесь, в России, импортозаместить, и некоторые наши фирмы обнаружили себя в более благоприятной ситуации. В основном это стройматериалы и мода.

Ушли или не ушли из России люксовые бренды

Они очень хитрые: они ушли, но не ушли. Они почти все остались — кто в официальном виде, кто через параллельный импорт, а кто через каких-то дилеров из третьих стран… Ну, в основном самые крупные компании остались.

О проблемах у Brunello Cucinelli из-за присутствия в России

Там была такая попытка, но не получилось заблокировать его акции на бирже, потому что Brunello Cucinelli официально в Россию ничего не экспортирует. Это та же самая ситуация, как Valentino — он сейчас принадлежит к французскому концерну, а французы больше всех официально говорят, что ушли, но де-факто остались.

О «байерах», закупающих люксовые бренды в Милане для отправки в Россию

Я вам скажу: для нас — итальянцев, французов, русских — остановить бизнес — это как остановить воду руками… Я не знаю все схемы, но предполагаю, что найдется лазейка.

Бывали ли случаи, когда в Италии не продавали товары класса люкс по российскому паспорту

У нас такого нет. Был один случай в аэропорте Фьюмичино, где ненормальная продавщица не хотела продавать кофе и минеральную воду русским туристам. Ну, ее сняли с работы, потому что это несерьезно. У нас таких случаев нет.

Как происходят поставки итальянских тканей в Россию

Некоторые ткани запрещены по санкционным пакетам, некоторые свободны [для ввоза]. Это как все остальные товары, понимаете, параллельный импорт… То есть это всё официально. Например, из Турции, из Эмиратов фирма покупает ткани в Италии, потом продает по параллельному импорту сюда. Итальянская фирма поставила запрет, но Россия принимает параллельный импорт.

В чем смысл запретов в условиях параллельного импорта

Надо спросить это на уровне Евросоюза. Это не к Риму — это вопрос к Евросоюзу.

И, между прочим, все вот эти специалисты Евросоюза прекрасно понимают, что санкции не работают, что это большие, большие потери для самой Европы. Но политика уже решает даже технические вопросы.

Пытаются ли бизнесмены, со своей стороны, влиять на политиков и чиновников

Понимаете, вот если бы все ассоциации европейского бизнеса соединились и вот начали бы давить на Еврокомиссию, на свои правительства. <…>

Мы стараемся. [На днях] мы встретились с нашими американскими коллегами, европейским бизнесом и другими при ТПП. Мы постоянно стараемся встречаться с представителями Евросоюза, с нашими разными представителями правительства и так далее. Стараемся. Но, понимаете, вес иностранного бизнеса в России не такой высокий. <…>

Но обычно предприниматели политикой не занимаются, и я считаю, что лучше так. Потому что если предприниматель начнет заниматься политикой, он потеряет свою роль, свою функцию. Естественно, предприниматели говорят, стараются переговариваться на уровне правительств и так далее. Но потом политика решает всё. <…>

Лоббизм в Европе есть. Но лоббизм работает тоже на интересы [тех], кто принимает политические решения.

Подорожают ли с 1 января итальянские вина в России из-за повышения акцизных ставок на алкоголь

Ну, подорожают. Потеряет много именно низкий сегмент, вот это шипучее вино и так далее, которое стоит недорого, — вот это потеряет много. А все остальные вина — я не думаю, потому что хорошее итальянское вино все равно стоит чуть-чуть дешевле, чем самое лучшее русское вино.

О разнице в цене на итальянские вина в России и в самой Италии

Имейте в виду, что есть акцизы, транспорт… Поэтому если вино в Италии в магазинах стоит 10 евро, в России оно минимум стоит 30 евро. Именно такое вино [сами итальянцы по такой цене бы не купили], нет . Ну, кто покупает Sassicaia и тратит большие деньги, то наверняка даже в России покупают его по такой цене. Но, к сожалению, есть такие объективные барьеры, да.

Отличаются ли итальянские вина в России и в самой Италии по вкусу

Вы знаете, надо быть специалистом, чтобы оценить разницу. Но имейте в виду, что бутылка вина, чтобы ей попасть на прилавок в Москве, должна проделать 3 тысячи километров на грузовике. Сотрясения — и структура вина немножко меняется. Если вы покупаете вино в Милане, поставите его в чемодан и прилетаете сюда, это вино одинаковое, а если вы отправите его на грузовике — ну, немножко изменяется.

О проблемах с итальянскими винами, которые застревали в Польше и Литве

Ну, некоторые случаи были.

Они ненавидят Россию, но они очень хитрые. И если потом итальянский экспортер обратится к брокерской компании из Литвы, тогда они находят способ, чтобы все равно пройти [на российский рынок]. Я раскрывал именно вот эти случаи, даже публично, потому что когда речь идет о бизнесе, они тоже умеют [вести дела с Россией].

То есть потом эта продукция все равно попадает на российские рынки. Но самое страшное — это очереди, которые собираются на границе, и транспортные компании теряют время, стоимость транспортировки увеличивается… Поэтому все равно это большие потери [для итальянского бизнеса].

Остались ли такие проблемы в 2025 году

Остались, конечно. Но меньше, меньше.

Часто ли встречаются подделки итальянской продукции в России

Иногда — да. Но подделок очень мало. Единственная отрасль, где даже нельзя сказать, что это подделки, [это сыры], потому что наши сыроварники делают моцареллу, буррату — вот эти типичные итальянские продукты, они делают их здесь. Это на 100% это не итальянские, но все равно вкусные [продукты].

Существует ли в природе «российский пармезан», с точки зрения итальянца — выходца из Пармы

По поводу пармезана я вам расскажу анекдот. В России в последнее время устраивают ярмарки сыров, [тут] придумали все сыры [которые существуют] в мире практически. И приходит итальянский посол, ему дают дегустировать пармезан. И спрашивают: «Ну, как вам?» Он отвечает: «Ну, наверняка это пармезан, но точно это не сыр».

Я знаю, что есть некоторые фирмы, которые уже достигли хороших результатов. Но, понимаете, пармезан надо делать именно там, где провинция Парма, регион Эмилия-Романья, потому что климат, потому что природа позволяет сделать именно вот этот сыр. А где вы найдете в России территории, которые похожи, очень близки именно к этому? Нигде.

Я был на Байкале, и мне дали дегустировать моцареллу. Ничего особенного. То есть вкусное, но это не настоящее. Я говорю: «Ребята, давайте дадим другое название. Назовите это «байкарелла», типа того». Ну, некоторые услышали меня и сделали так. Потому что это действительно вкусный сыр, но это не то, что вы кушаете в Италии, это другое.

С другой стороны, у вас была старая традиция по сырам в Советском Союзе (костромской, другие сыры), а потом все это потерялось. Я говорю: давайте, занимайтесь именно вашими сырами, которые были очень вкусные. Улучшайте качество, технологии и так далее. Я считаю, что вот это настоящее импортозамещение — восстановить то, что раньше было хорошо, и сыры — один из этих случаев. Естественно, неплохо попробовать именно итальянский или голландский сыр, но а наши, русские-то, почему нет?

Имеет ли право на существование пицца с ананасом

Когда мне говорят про пиццу с ананасом, я думаю, что я Сталин. Кто рекламирует пиццу с ананасом, должен на Колыму попасть.